Прежде всего: какие регионы являются наивероятнейшими претендентами на отделение? Во-первых, безусловно, Крым. Вероятность его отделения, с одной стороны, каждый год постепенно снижается. Вроде бы. Потому что, с другой стороны, крымская ситуация очень нестабильна, социум моментально реагирует на малейшие «стимулы» (чаще всего – сознательные провокации внутрикрымских групп). В результате на фоне медленного, практически незаметного снижения происходят всплески, скачки «отделенческих» настроений. Само собой – во время выборов, но и в «межвыборье», особенно вследствие различного рода «выступлений» крымских татар.
Дальнейшее развитие «отделившегося» Крыма зависело бы от того, какая из внутренних групп сумеет выйти на главенствующие позиции. Если крымские татары (вернее, их агрессивное крыло во главе с меджлисом), то установившаяся национальная автономия вела бы «очистительную» внутреннюю политику, а во внешней политике строго ориентировалась на Турцию. Проблема лишь в том, что крымские татары не смогут занять главенствующее положение по причине, которая называется «Черноморский флот России». «Татарский суверенитет», полученный хоть на йоту сомнительным путем, будет достаточно быстро – но не бескровно – свергнут Россией и ее активными сторонниками. Турецкая поддержка не сыграет определяющей роли; до последнего момента Турция просто ретранслировала добрую волю США и стран НАТО в обмен на предполагаемое членство в ЕС. Однако на современном этапе отношения между Турцией и Западом сильно охладели из-за неуступчивости Европы в «турецком вопросе». К тому же, турецкая власть не имела бы поддержки на самом полуострове; те же татары готовы принимать турок лишь в качестве союзников, но не властителей.
Итак, даже если бы в первый момент отделения властный приоритет в Крыму принадлежал крымским татарам, он быстро перешел бы в руки пророссийских групп, а то и напрямую – России. Скорее всего, дело завершилось бы вливанием Крыма в РФ в качестве субъекта федерации; хотя не исключено, что на первых порах Крым получил бы особый статус. Протесты Украины, Европы и США не сыграли бы никакой роли, поскольку в ближайшее десятилетие у России нет оснований считаться с таковыми.
Во-вторых, Донецкая и Луганская области. Почему именно они являются претендентами на отделение, несложно понять. Настроения населения плюс готовность значительной части экономической элиты и управленческой номенклатуры. Правда, для того, чтобы об отделении зашла речь, необходим какой-то резкий стимул, повод-бомба. Но, учитывая способности руководства державы, в появлении такого повода практически нет сомнений.
А вот для того, чтобы это отделение не закончилось быстро и бесславно, нужно, чтобы к этим двум областям присоединилась как минимум Запорожская. Лучше бы, конечно, и Харьковская, но это – вряд ли, поскольку отделенческие настроения харьковчан не имеют продолжения в готовности действовать. Условно говоря, Харьков сегодня готов отделиться, если его «кто-нибудь» отделит; готов согласиться на отделение, но не добиваться его. А вот присоединиться к успешно действующему конгломерату Донецкой, Луганской и Запорожской областей – это вполне возможно.
Однако первое – и достаточно длительное – время отделенцам будет очень тяжело. До тех пор, пока старые экономические связи, установленные через Киев, не будут полностью воспроизведены в самостоятельном варианте с другим руководящим центром. Здесь и проблемы признания (а западные страны долго будут тянуть с этим признанием), и сложности с политико-дипломатическим статусом… Но все эти трудности будут иметь сугубо политическую природу, и решение их будет зависеть только от руководящих способностей управленческой элиты нового гособразования. В плане автономизации производства или более глубокого его включения в российскую экономическую систему (а скорее всего, дело пойдет к реализации несколько видоизмененных планов по созданию ЕЭП) никаких серьезных препятствий не будет.
Приблизительно через десять лет (при условии противостояния России претензиям Киева на восстановление статус кво) объединение Донецкой, Луганской и Запорожской областей способно превратиться в относительно стабильное (хоть и несколько «старомодное» в силу своей исключительной индустриальности) государство.
Перед тем, как перейти к «в-третьих», необходимо упомянуть о «неотделенцах». Обычно в числе активных сепаратистов упоминают южные области стран, прежде всего – Одессу. Но как раз Одесса, в отличие от, например, Николаева, не будет упорствовать в центробежности: пребывать в государственном единстве с Киевом для Одессы выгодно экономически, невзирая на значительные отчисления. В самостоятельном варианте город и область достаточно быстро превратятся в подобие пиратской Тортуги. А то, что экономически успешно работало в 17-18 вв., не будет работать в 21-м. Поэтому Одесса останется в сфере влияния Киева так же, как Днепропетровск, Полтава, Винница, Житомир и – не исключено – Волынь. А вот Харьков в ситуации раскола будет претендовать на изменение своего статуса в любом варианте: либо присоединяясь к Донецку-Луганску-Запорожью, либо постепенно перетягивая на себя политико-административное значение столицы. Конкуренция с Киевом вполне может закончиться если не успехом Харькова, то его выходом в «самостоятельное плавание». Последнее продлится недолго и закончится, скорее всего, заключением какой-то разновидности государственного договора с Россией.
В-третьих, Львов и сателлитствующие Тернополь и Ивано-Франковск. Вероятность их отделения достаточно высока, потому что в 2006-2007 году среди настроений жителей этих областей преобладала неприязнь именно к Киеву (а не, например, к Восточной Украине или даже к России). Единственное, что может удержать их от сепарации в случае доступности таковой – это неминуемая активизация Польши по глубокому вовлечению Львова и Ко в сферу своего даже не влияния, а господства. Однако самостоятельное существование этой группы областей с экономической точки зрения (учитывая политико-идеологическое первенство среди них Львова) весьма проблематично. Львиная доля производства – это сборочные цеха западных электротоваров, основной рынок сбыта которых – как раз Центральная и Восточная Украина. Если при отделении не будут нарушены эти связи – тогда в течение определенного времени т.н. Галичина будет существовать на манер небольших южноевропейских государств, с постоянной тягой присоединения, диалектически дополненной «восторгом автономии». В политическом смысле отделение практически ничего не изменит в этих областях.
И, наконец, последнее – Закарпатье, самая проблемная область с той точки зрения, что представляет собой вполне самостоятельный по духу замкнутый мир, совершенно не способный к автономному существованию. Скорее всего, при условии раскола Украины, эта область на долгое время заберется в конфронтацию с Киевом, не имеющую, однако, никакого логического развития.
Вот такая вот картина вырисовывается по сегодняшним статистическим и социологическим данным. Однако, как любой прогноз, это картина, написанная в стиле «допустим». Вероятность именно такого развития событий пока что выше, чем других вариантов. Однако кто знает, что будет завтра?
Комментарии
