ГлавнаяНарод о законах Мелитополь. Милиция физически устраняет свидетелей своих преступлений. ФОТО.
Мелитополь. Милиция физически устраняет свидетелей своих преступлений. ФОТО.
16.05.2008
Украинская милиция уничтожает свидетелей, чтобы скрыть свои преступления, которые леденят кровь. Внутренняя безопасность и прокуратура повязаны кровью исчезнувших. Защита свидетелей по-украински направлена на их зомбирование или физическое уничтожение.
Завидно работают мелитопольские (Запорожская область) оперативники – воистину молниеносно. К примеру, ловят в темных переулках граждан сомнительной внешности с полными карманами патронов к несуществующему оружию, с «вагонами» травки и несколькими кубиками «ширева».
Таким образом, с каждым днем они улучшают свои показатели и поднимают имидж отечественной милиции. Радостно становится на душе, когда видишь человека в синей форме. Спокойно становится. Вот только какие-то сомнения всякий раз пробирают – а вдруг вот этот самый большой и добрый, лоснящийся и розовощекий милиционер превратится за углом в оборотня? Просто диву даешься, насколько часто подобное происходит.
К примеру, совсем недавно в статье «Каждый второй без вины сидит за решеткой?!» «Наш город» рассказывал о жизни мелитопольца Анатолия Подкидышева – о том, как милиционеры заставляли его на протяжении десятка лет подбрасывать наркотики, боеприпасы и оружие невиновным гражданам. Напомним, что Подкидышев признался в том, что сотрудники ЛОМа и горотдела регулярно «снабжают» его марихуаной, патронами и холодным оружием – для того, чтобы Подкидышев подбрасывал все эти запрещенные предметы-вещества в карманы случайных людей, к которым он так или иначе входил в доверие. За эту грязную работу сотрудники правоохранительных органов платили «внештатнику» от 25 до 50 гривен. И непритязательный Подкидышев на большее не претендовал. Но однажды, в беседе со мной, признался – он «устал» и решил выдать милиционеров-преступников.
Тогда имя источника мы изменили для его же безопасности. И обещали до выхода следующей статьи, изобличающей оборотней в погонах, предоставить все факты соответствующим структурам. Вероятно, читателю интересно узнать, что же из всего этого вышло. А ничего хорошего.
Но обо всем по порядку.
ВэБэ
Именно с этой структурой – областным Управлением внутренней безопасности МВД, которое контролирует правомерность деятельности милиции, мы связались сразу после интервью с Александром Морозовым (именно так на самом деле зовут Анатолия Подкидышева).
Сразу после общения Морозова с журналистами, в середине февраля, за два месяца до выхода материала в газете, начальник этого подразделения в области Виктор Диденко прибыл прямо в редакцию. Мы долго общались с ним, пересказывая, что именно нам поведал Александр Александрович. Вначале Виктор Иванович очень заинтересовался имеющейся у журналистов информацией, а затем и ее источником. Мы предоставили Виктору Диденко отдельную комнату для общения с Морозовым. После беседы начальник облВБ поделился, что рассказанного Морозовым хватит для задержания, как минимум, десятка оборотней в погонах, промышляющих в Мелитополе. И областные «милиционеры над милиционерами» стали готовиться к сложной и изнурительной спецоперации… Виктор Иванович попросил нас не разглашать секретную информацию, пока преступников в погонах не задержат «на горячем». Но потом интерес к информации и ее источнику у сотрудников ВБ заметно поугас.
В течение тех двух месяцев, что вэбэшники «отрабатывали» милиционеров, совершающих преступления в Мелитополе, Александр Морозов неоднократно приходил в редакцию.
— Глянь, чего мне в ЛОМе дали, — вместо «здравствуйте» однажды заявил он и достал нунчаки. — Щас пассажиру какому-нибудь подкину. Полтинник обещали.
На вопрос, кто обещал, Морозов ответил: дескать, фамилий он их не знает, но то, что они «опера из ЛОМа, Андрей и Паша – это точно». Прибегал Морозов в редакцию и с патронами, которые должен был подкинуть «транзитным».
— Только «опера» лоханулись, — смеялся он после «вброса». — Я мужичка подпоил, патроны подкинул, а он, не дойдя до перрона, нащупал их в кармане, достал и… отнес в ЛОМ – мол, нашел и добровольно сдаю! Прикинь!
Почему эти и другие моменты вэбэшники не зафиксировали – непонятно. Но вскоре дело спустили из области до уровня городского ВБ и его руководителя – Андрея Блаватского. По словам последнего, «отработка» с Морозовым принесла результаты – по его данным, «на крючке» внутренней безопасности должны были оказаться 32 работника «Мелитопольского» ГО УМВД и ЛО на станции «Мелитополь». Но вдруг, не известно почему, все «оборотни» с крючка сорвались…
Наконец, так и не дождавшись результатов спецоперации ВБ, которая постоянно затягивалась (не уверен, что специально), мы приняли решение опубликовать материал и привлечь к этому темному делу другие соответствующие органы. Результат последовал незамедлительно. Органы отреагировали.
Прокуратуры
Через четыре дня после выхода статьи (мы опубликовали ее 10 апреля, в «НГ» №15), я сидел в кабинете помощника межрайонного прокурора Юрия Дедера. Юрий Александрович хотел как можно больше узнать о странном Анатолии Подкидышеве, герое громкой публикации. Я же, опасаясь за жизнь нашего источника, объяснения давал скупо.
Простите за неразговорчивость, Юрий Александрович, ведь смысла в нашей беседе все равно не было никакого – за тот месяц, что вы корпели над этим делом, по вашим словам, материалов для возбуждения уголовного дела оказалось недостаточно. По вашим словам, брошенным мне ввиду вашего плотного графика по телефону, ясно, что вы даже не уверены – Морозов ли этот человек, Подкидышев ли, или, может быть, сам Бен Ладен! Прокуратура за 30 дней не удосужилась попросить у гражданина, обвиняющего более тридцати милиционеров в преступлениях, даже паспорта!
Не нашлось смысла и в разговоре с заместителем запорожского транспортного прокурора Андреем Комлевым, приехавшим еще позже, чтобы взять объяснения у автора статьи. В день приезда Андрея Ивановича я и узнал, что Морозов находится в первом хирургическом отделении горбольницы №1.
Больница
— Его кто-то подрезал, — сообщил по телефону Андрей Блаватский.
Об этом я и рассказал Андрею Комлеву и предложил вместе с ним проехать в лечебное учреждение, чтобы пообщаться с Александром Александровичем.
Перед тем, как появиться в палате №9, я зашел к заведующему хирургическим отделением Сергею Ковальчуку.
— Состояние Морозова? А какое может быть у него состояние, если он с проникающим ножевым ранением в брюшную полость отказывается от операции?!
Помимо проникающей раны в живот у Морозова обнаружились ножевые ранения шеи, груди и сквозное ранение предплечья.
— Слушай внимательно: меня режут в 12 часов дня, возле ДК Железнодорожников, у двух-этажки что рядом стоит. Режет Коля Богодухов. Андрей (имеется в виду Блаватский, – авт.) его знает. Значит, сам Николай «скорую» и вызвал. Меня привозят сюда. Я наотрез отказываюсь от операции – боюсь, что не проснусь. Буквально минут через пять как меня привезли, в палату заходит мужик. Я спрашиваю: «Ты кто?» А он говорит:мол, из транспортной милиции. Я еще спросить хотел: что он тут делает, если это дело городских (поскольку поножовщина имела место на территории города, а не на железной дороге, то и заниматься должны городские оперативники, – авт.). Не успел я, значит, спросить, как входят два лейтенанта из горотдела. Этот мужик садится на соседнюю койку и весь разговор слушает. Ну, милиционеры поинтересовались у него – кто такой? А он корочку достал, показал им и дальше сидит…
Снова прокуратуры
Остальная часть разговора проходила при заме транспортного прокурора Комлеве, с которым Морозов согласился пообщаться:
— Когда один из опрашивающих меня милиционеров пошел узнать у врача о моем состоянии, то в открытую им дверь я увидел, что в коридоре стоят сотрудники транспортной милиции, — продолжал рассказ Морозов.
— Кого-то узнали? — поинтересовался Комлев.
— Одного я знаю точно: невысокого роста, круглолицый…
— Лебедь? — предположил зампрокурора.
— Неее… Не Саша…
— Светлые волосы, еще челка?
— Да-да-да…
Тут зампрокурора стал писать…
— Мне нужны фамилии ЛОМовцев, примерные даты – когда и что делалось, — продолжал опрос Андрей Комлев.
И Морозов стал вспоминать:
— Зикрань – первый. Начальник Токмакского ЛПМ (линейный пункт милиции). Мобильный телефон его: 8-066-190-29-58. У него еще и «киевстаровский» есть, но тот я не помню.
Александр Морозов признается, что многих фамилий не помнит – знает «оборотней» только по именам.
— Лукаш, прапорщик…
— ППСник?
— Да.
— Андрей еще… он то ли начальник ППС…
— Не Андрющенко? — уточняет Комлев.
— Андрющенко! С ним работали, было…
— По ножам?
— С Андрющенко? Нет.
— Что, тоже наркота? — удивлен Комлев.
— Да…
— А в Новоалексеевке? (этот случай мы описывали в 15-м номере «НГ» – там Морозов по собственной инициативе, когда не получилась «подставная» кража, угостил пьяного прохожего коноплей и того задержали сотрудники милиции, – авт.).
— В Новоалексеевку именно Андрющенко попросил, чтобы мы съездили. Лукаш был, а кто еще – не помню уже… Кто еще был среди «оборотней»? Абаренко из ЛО на станции «Мелитополь», Черный – начальник службы участковых Токмакского РОВД…
— Абаренко к тому же несколько раз стрелял из пистолета, — вспоминает Морозов. — Возле ДК Железнодорожников. Я туда «клиента» завожу, впариваю наркоту, а Абаренко вылетает с толпой, начинает стрелять с воплями «Милиция!» Крику на весь скверик, в общем, группа захвата еще та!
В основном, они наркоту, наркоту, наркоту… А в последнее время приносили и патроны, и холодное оружие… Потому что, говорят, прокуратура на наркоту начала косо смотреть… Стала сильно подозрительной – слишком много мы наркотиков закидываем…
— Ну, так кто же еще… — скромно признается заместитель транспортного прокурора Запорожской области.
Общаются они с Комлевым долго. Зампрокурора говорит, что это только беседа – нужно, чтобы Морозов приехал в Запорожье и они поработали, полистали уголовные дела, нужно провести очные ставки с уже осужденными по «состряпанным» уголовным делам, с милиционерами, которые эти дела «стряпали»…
После беседы с подрезанным информатором мы вновь едем в редакцию. Я передаю Комлеву диктофонные записи разговоров с Морозовым. Андрей Иванович явно доволен проделанной работой. Почему поугас и его пыл после приезда в Запорожье, неведомо.
Результат общения с помощником межрайонного прокурора Юрием Дедером в следующем телефонном «откровении»:
— Мы не можем возбудить уголовное дело, пока не установим личность человека, который все это рассказал.
Результат приезда запорожского транспортного зампрокурора Андрея Комлева в следующем телефонном монологе:
— Пока что о возбуждении уголовного дела говорить рано. Мы занимаемся проверкой. Кое-какие материалы получил от ВБ. Нам нужен Морозов, чтобы провести очные ставки, без него ничего сделать не можем. Сейчас я дал сотрудникам ВБ распоряжение найти его – они сидят в засадах и ждут, когда он появится. Хорошо, что я успел пообщаться с человеком, записать все данные о нем. Конечно, документы предоставить я не просил, но, судя по прописке, дате и году рождения, он действительно Александр Морозов. Почему сотрудники городской прокуратуры не установили его личность, хотя это было возможно и нужно – я не представляю.
Итак, Морозов исчез. И вот при каких обстоятельствах.
Снова больница
Перед Первомаем я приехал в лечебное учреждение. Но палата, в которой лежал Морозов, оказалась пустой.
— А где Саша? — поинтересовался я у снующей туда-сюда медсестры.
— Он себе шею порезал и его отпустили…
Ничего не поняв, я хотел было пообщаться с заведующим отделением. Но его на месте не оказалось.
Я тут же сообщил об исчезновении Андрею Блаватскому. Вэбэшник удивился и пообещал разыскать Морозова.
По информации помощника межрайпрокурора Юрия Дедера, сейчас поисками пропавшего Александра Александровича заняты все оперативные службы. Почему и при каких обстоятельствах исчез из больницы Морозов, у завотделением уточнить не удалось – то он находился в операционной, то отсутствовал в отделении.
Чтобы узнать, насколько опасное ранение нанесли Морозову и сможет ли экс-пациент палаты №9 выжить без операции, я обратился к главному врачу станции скорой медицинской помощи Николаю Андросу.
— Николай Васильевич, может ли человек, отказавшийся от операции, жить с проникающим ножевым ранением в брюшную полость?
— Конечно. Если задета аорта или другой крупный кровеносный сосуд, то он будет жить. Но только 5-10 минут. Затем наступит смерть.
— А если человек не умер в первые несколько дней после ранения, то что тогда?
— Ну, если не задеты жизненно важные органы, то остается только ждать, когда разовьется перитонит.
— То есть, человек в любом случае без операции умрет?
— Да.
— А сколько максимум времени может пройти до начала заражения?
— Сутки-двое, может, пять дней…
— А месяц человек прожить может с подобной раной?
— Нет-нет. Конечно, нет!
«Как он это делал?»
Такой вопрос возникает у любого, кто слышал рассказ Морозова. Зампрокурора Андрей Комлев тоже не удержался от вопроса. Снисходительно улыбнувшись, Александр Морозов поделился:
— Ну, нож, например, «сделать» проще пареной репы. Нахожу мужичка нормального – не бомжа и не сумасшедшего – и предлагаю выпить. Многие соглашались, особенно когда узнавали, что все покупаю я – на «халяву» и уксус сладкий.
Идем с ним, значит, я покупаю бутылку водки и сэндвич. Потом следуем в зал ожидания. Сэндвич же надо как-то разрезать? Вот я и достаю «случайно» прихваченный нож. Потом якобы вспоминаю, что забыл купить стаканчики или что-то еще. Говорю ему: «На нож, режь пока – я мигом вернусь». Я выхожу из зала, а туда уже входят менты. И все – бедолага едет в тюрьму.
P.S.
Кстати, по информации начальника горВБ Андрея Блаватского, в отношении человека, напавшего на Александра Морозова, уголовное дело следователи так и не возбудили.
— Он не имел никаких претензий к нападавшему, — сообщил Блаватский.
ВНИМАНИЕ, РОЗЫСК!
• Ф.И.О.: Морозов Александр Александрович. • Место жительства: прописан в Молочанске, проживает в Мелитополе. • Профессия: под давлением «оборотней в погонах» подбрасывает случайным прохожим запрещенные законодательством Украины вещества и предметы. • Дата рождения: 31.08.1970. • Рост: около 200 см. • Телосложение: худощавое, широкий в плечах, походка прямая, без сутулости. • Волосы: коротко стриженые, темно-русые, с проседью. • Особые приметы: три шрама от ножевых ранений (шея, грудь, предплечье) и проникающее ножевое ранение в брюшную полость, имеет дефект речи (картавит).
Всем, кому что-либо известно о местонахождении разыскиваемого, просьба: не сообщать в милицию! Звоните в редакцию газет «Наш город» и «Курьер» по тел.: (06192) 5-13-20; 5-13-32; 5-04-88; 5-12-43 или 8-097-716-11-76; 8-067-619-90-60. Анонимность гарантируем. Всем, кто стал жертвой этого человека и неправомерных действий сотрудников милиции, просьба позвонить по указанным телефонам.
Украинская милиция уничтожает свидетелей, чтобы скрыть свои преступления, которые леденят кровь. Внутренняя безопасность и прокуратура повязаны кровью исчезнувших. Защита свидетелей по-украински направлена на их зомбирование или физическое уничтожение.
Больница
Комментарии
