Комната, где жила Даша, находилась возле поста ночной няни, однако каждую ночь мальчишки старше двенадцати лет свободно заходили в её спальню и били её там, говоря «пришла твоя смерть!». Каждую ночь в Дашину ОДИНОЧНУЮ КАМЕРУ заходили старшие дети и издевались над ней! Где же была нянька? Разумеется, никто и ничего «не видел».
Подростки запирались с ребёнком в раздевалке, орали на неё, что она конченая, били, кричали, что у неё мама умерла и она навсегда останется здесь. И многое другое из арсенала застенков гестапо.
Жила была девочка Даша. С самого раннего детства она была необычным ребёнком. Чуть умнее сверстников, чуть более активная. Как и все дети, со своими недостатками. Врачи, как им и положено, наблюдали Дашу, ставили свои диагнозы о простудах, лечили. Пока не пришло время Даше пойти в детский сад.
Даша, как ярко выраженный лидер, тут же начала входить в коллектив. Разумеется, как это бывает у всех детей, не обошлось без трений. Интересное наблюдение – почему-то воспитатели считали виноватой одну лишь Дашу. Может быть, из-за её патологической честности. Но нам, её родителям было «рекомендовано» забрать Дашу. Когда же мы не сделали этого, начался тихий террор. Ребёнка привязывали на прогулке к лавочке, потому, что воспитателю лень было следить за гиперактивным ребёнком. Неизвестно ещё что делали с Дашей в садике, но вскоре она стала заикаться. Пришлось её забрать из садика. Специалисты, выслушав данную историю, посочувствовали и предложили, учитывая гиперактивность и социальную дезадаптацию, поискать способы социализировать её. Разумеется, большинство детей гиперактивны и уж конечно, ребёнок обязательно будет неприспособлен к социуму, если его не допускают к общению со сверстниками. Со сверстниками Даше не везло. И всё по причине того, что в её четыре-пять лет, когда происходит социализация ребёнка, Даша практически не получала так необходимого ей общения. Мы пытались помочь ей в этом, но пропасть между Дашей и её сверстниками, возникшая ещё в садике, усугублялась ещё и слишком разными интересами.
Двора у дома, где проживает Даша, практически нет. Один базар. Да, самый настоящий базар. С лотками, торгующими овощами и фруктами, рядом ютятся раскладушки с секонд-хендом. В общем, всем, чем «облагодетельствовала» своих граждан безалаберная власть. Разумеется, здесь Даше ждать социальной адаптации, как явления жизненно необходимого для любого ребёнка, не придётся. Правда, рядом был парк, где можно было погулять. Но чего стоят мимолётные знакомства с детьми.
Даше исполнилось пять лет. По увлечениям и интеллекту, в некоторых случаях, она превосходила не только сверстников, но и школьников. Поэтому сверстники её не понимали, а старшие стеснялись дружить. Нам предложили подготовить Дашу к первому классу. Настойчиво рекомендовали отдать ребёнка в школу с шести лет. Для адаптации Дашу определили в 48 садик. Причём в группу ЗПР (задержка психического развития). Группа состояла, в основном, из неполноценных детей, были даже дауны. Даша, со свойственным только ей чувством юмора, начала копировать этих детей. Водила их строем во время тихого часа на экскурсии в соседнюю группу. Подначила даже на массовую уборку помещений. Причём, полы мыли новыми полотенцами. Были в группе мальчишки, на порядок старше и сильнее её. Даша им исправно давала сдачи, за что получила клеймо агрессивного и социально опасного ребёнка. В один прекрасный день мы заметили синяки на её руке. Выяснилось, что воспитатель, презрев свои обязанности, спровоцировала «тёмную» для Даши. Она держала Дашу, а воспитанники подходили по очереди и больно щипали её за руку. Некоторые, потом, как выяснилось, даже били исподтишка. Впоследствии один из таких воспитанников был исключён даже их интерната для слабоумных за жестокое поведение и избиение детей. Нам было предложено забрать Дашу, как неугодный элемент, не подчиняющимся правилам.
Мы забрали Дашу и начали подготовку её к школе. Нам порекомендовали не садить Дашу в класс, а написать заявление на индивидуальное обучение. Мы старательно нейтрализовали любое проявление агрессивности и постепенно Даша превратилась в очень добродушного человека. Немного избалованная, как единственный ребёнок в семье. Но неспособная на насилие, как способ жизни.
Мы, как родители, а вместе с нами и специалисты гороно, затаив дыхание, ждали некоего чуда, когда Даша пойдёт в первый класс. Глубина Дашиных знаний могла бы сослужить ей хорошую службу в школе, если бы не её неумение сосуществовать с коллективом. Кроме того, как человек, обладающий высоким интеллектом и всё своё время постоянно общающийся со взрослыми людьми, Даша не проявляла ни малейшего уважения к преподавателям.
Поэтому, на основании решения медико-педагогической комиссии, Даша была определена на индивидуальное обучение.
Конечно, оспаривать выводы медико-педагогической комиссии никто не будет. Тем более, что там люди не с улицы. По многим факторам, Даша, как гиперактивный ребёнок, и должна была учиться индивидуально. И вот уже третий год множество взрослых людей, педагоги, психологи и другие специалисты бьются над проблемой. Как помочь Даше приспособиться к социуму. Может быть, она и одарённая, и талантливая, но как бы нам хотелось чтобы всего этого было поменьше. Хотелось бы просто обычного ребёнка. Таким, как Даша, в будущем могут быть отрыты такие горизонты, о которых мы и не мечтаем. Только нам от этого не легче. Не легче преподавателям, для которых час занятий с Дашей становится испытанием на прочность. Даша, разумеется, посещала мероприятия в классе. Аж один раз в год. На новогодние праздники ходила с классом на городскую ёлку. Ну, ещё и на Первое сентября. При таких условиях социальная дезадаптация Даши усугублялась с каждым днём. Стоит сказать несколько слов в пользу врачей и руководителей всевозможных заведений, куда мы обращались за помощью в адаптации. Они старались. Только вот исполнители всегда попадались нерадивые и ленивые. Они попросту отказывались от Даши, прямо говоря – я не знаю, что с ней делать.
Мы старались помочь дочери плотно работали с психологами. И только одна из них, Полина Николаевна Терехова, сумела найти подход к Даше. Ей удалось то, чего не удавалось сделать никому из её коллег. Полина Николаевна сумела перенаправить гиперактивность Даши в творческое русло. Агрессия полностью исчезла. Все, кто с ней занимался, старательно воспитывали в Даше доброту и сочувствие к окружающим. Но без общения со сверстниками адаптация девочки к социуму – недостижимая цель. Поэтому, по совету врачей, для улучшения социальной адаптации Даши, было решено отправить её в санаторий.
Запорожский психо-неврологический санаторий.
Даша от этого была в восторге и целый месяц мечтала о друзьях и занятиях с детьми в классе.
Мы собирались долго и тщательно. Неоднократно вызванивали санаторий, чтобы уточнить список необходимых вещей. Список того, что надо было сдать, был весьма велик, но это нас не удивляло. Настораживал только тот факт, что слишком уж нас уговаривали приезжать. И это, если учесть, что путёвка бесплатная.
В день приезда мы встали ещё ночью. Первым автобусом из Мелитополя мы добрались до Запорожья рано утром. В приёмном покое было уже три человека, в смысле трое мальчиков с родителями. Так, что мы были четвёртыми. Процедура приёмки напоминала советскую систему в детском приёмнике-распределителе. Унизительный осмотр, дополнительный соскоб, хотя на руках у нас были справки двухдневной давности. Потом у Даши «нашли» вшей. Довели ребёнка до истерики. Вчетвером ковырялись в голове, смотрели под микроскопом. Наконец, догадались, что это не вши, а блёстки с ногтей, и допустили ребёнка в «святая святых» - пребыванию в санатории.
Мы не могли в суматохе даже пообщаться с персоналом. Все было по принципу «быстрей, а то начнётся…» Этому явлению, на первый взгляд, можно было найти объяснение (но впоследствии выяснилось, что это давно налаженная практика). Поэтому мы попрощались с Дашей и поехали домой. Дело было в четверг. Сумки, кстати, как и игрушки Даше запретили брать с собой. Хотя впоследствии мы видели, когда приезжали, детей с игрушками.
Прошло три дня. Мы позвонили вечером, чтобы поговорить с ней. Услышанное нас немного обескуражило. Когда мы приехали на следующий день, Даша ещё немного рассказала, отчего у нас возник ряд вопросов. Первый из них мы задали сразу. По какой причине Даша жила одна в комнате с шестью койками? (кстати, всё время пребывания в санатории). Когда мы задали этот вопрос врачу, то услышали, что «набор продолжается и через неделю к Даше обязательно кого-нибудь подселят». В течение двух недель Дашиного пребывания в санатории этого не произошло.
Комната, где жила Даша, находилась возле поста ночной няни, однако каждую ночь мальчишки старше двенадцати лет свободно заходили в её спальню и били её там, говоря «пришла твоя смерть!». Каждую ночь в Дашину ОДИНОЧНУЮ КАМЕРУ заходили старшие дети и издевались над ней! Где же была нянька? Разумеется, никто и ничего «не видел».
Стоит упомянуть о том вопиющем факте, что взрослая девочка тринадцати лет, в первый вечер вывела Дашу в коридор в одних трусах и сказала: «Ось вона!». В коридоре стояли все мальчишки санатория и смеялись. Кто воспитывает таких циничных детей? Или та девочка, что показывала подросткам беззащитного ребёнка, уже сейчас планирует заняться сутенёрством. И не факт, что там, где она проживает, она не занимается этим. Иначе откуда такой опыт…
Ещё более вопиющим является тот факт, когда один из воспитанников санатория, с явно выраженными признаками дебилизма, причём в возрасте порядка четырнадцати лет, постоянно избивал нашу дочь. Кроме того, в туалете (кстати, общем для всех и без задвижек) он подглядывал за девочками, держась при этом за свой половой орган. И ни один взрослый не подошёл, хотя Даша кричала, а туалет находится напротив ординаторской. Но это уже вопрос к руководству санатория и правоохранительным органам, в чьей компетенции, вероятно, вскоре будет дело об изнасилованиях детей в данном учреждении. Где в это время были воспитатели и почему они допустили такие вещи, непонятно. Непонятно также, почему подростки с таким антисоциальным поведением не закрыты в соответствующих специализированных заведениях. Ведь, если они способны на такое, то недолго ждать чего-то покруче.
Интересен также тот факт, что ранее нам чётко дали понять что драки в этом санатории табу и Дашу выгонят в первый же день. В реальности же никому до насилия в санатории, по видимому, нет дела. Или эти предупреждения о недопустимости насилия, которыми нас пичкали более пяти лет, интернатских детей не касаются?
В санатории есть и своеобразная школа. Но сидят там дети 1-3-5-7 классов. О каком обучении может идти речь, когда великовозрастные дебилы, способные на всё, постоянно третируют маленьких. Дашу, в частности, мальчики старше 12 лет постоянно били по голове прямо на уроках. Может быть, подобное проявление подростковой агрессивности, как нам пытались внушить, нормально для этого возраста, но если великовозрастный бугай стукнет сверстника, тот попросту даст сдачи. Но если он же двинет маленькую девочку, может и покалечить. Мы знаем, что обычно в подобных заведениях детей хотя бы не перемешивают и маленьких максимально ограждают от старших. И, тем более, мальчиков от девочек. Наверное, это новая система образования, о которой мы ещё не знаем… Когда же мы спросили дочь почему не давала сдачи она сказала: « Им же больно они же просто дети». Мы так и не смогли уговорить её драться. Видимо её прежнее поведение было нормальным. Это мы в угоду неизвестно кому изувечили ребёнка сделали неспособной к самозащите.
Ещё один факт подросткового «гуманизма»: Подростки запирались с ребёнком в раздевалке, орали на неё, что она конченая, били, кричали, что у неё мама умерла и она навсегда останется здесь. И многое другое из арсенала застенков гестапо. Разумеется, подобное обращение со стороны малолетних подонков никак не способствовало психическому здоровью Даши. То ли эти явления в санатории являются новейшей педагогической системой адаптации, то ли… дальше мысль останавливается.
Может быть, персонал санатория был не в курсе происходящего, но это вряд ли. Важен тот факт, что подобные явления тщательно скрываются от родителей и начальства. А сами воспитатели, во время дежурств, когда отсутствуют врачи, занимаются чем угодно, только не детьми. Видать, сильно занятые люди. Во время нашего приезда мы провели, насколько можно было без грубости и рукоприкладства, разъяснительную работу среди подростков. Хотя очень хотелось дать некоторым по шее. Останавливала мысль, мол, какое мы имеем право? А эти неадекватные подростки имеют право бить и унижать тех, кто заведомо слабее их? Или им закон не писан? Наверное, так и есть. Ведь воспитатели попросту зачастую не вмешиваются.
Оказалось воспитатели не имеют права наказывать хулиганов, да и убегают они потом, а милиция их не ищет.
Когда мы во второй раз приехали в санаторий, первое, чем занялись, поисками медсестры. В течение трёх дней Даша жаловалась на боли в горле. Что нянечка, равно как и воспитатели, исправно игнорировали. Когда же, по нашему настоянию в телефонном разговоре, Даша стала надоедать ночной няне с жалобами на горло, то та лишь сказала: «А шо я могу сделать?» По приезду, когда мы увидели Дашино горло, то ужаснулись. По всему горлу появились гнойные пузырьки. Только после настойчивого разговора с медсестрой мы услышали от неё обещание, что завтра она этим займётся. К счастью, мы снабдили Дашу соответствующими леденцами рассасывающего действия и наказали ей беречься. На этом она и выскочила. Медсестра же так и не собралась осмотреть Дашу и оказать ей хотя бы какую-то медицинскую помощь. Наверное, в санатории нужно находиться при смерти, чтобы на тебя обратили внимание.
Кражи в санатории обычное дело. Крадут сами дети. Причём, всё и вся. При молчаливом поощрении воспитателей. У Даши воровали канцелярию и всевозможные мелочи постоянно. Воспитатели даже не разбирались, кто и что украл, хотя Даша показывала пальцем на того, у кого видела свои вещи.
Есть в санатории комната, ключи от которой хранятся только у воспитателей. В этой комнате хранятся передачи от родителей. И, когда ребёнок хочет, в разрешённое для этого время, ему открывают комнату и при непрерывном наблюдении воспитателя он роется только в своей передаче, которая лежит в отдельном пакете. Передача обычно состоит из конфет и печенья. В санатории более пятидесяти детей, передач, как мы подсчитали, было всего четырнадцать.
Так вот, из Дашиной передачи, неизвестно как пропал почти килограмм недешёвого печенья. Когда Даша, плача, спросила воспитателя, где её печенье, та лишь развела руками, мол, откуда я знаю. Мистика прямо. Если в санатории завёлся полтергейст, так бы и сказали. Если это дети украли, почему не разобрались. В общем, на вопрос о воровстве мы не получили даже намёка на ответ. Только разводили руками и прятали глаза. И ещё один примечательный факт. В первый день, в суматохе, мы забыли забрать у Даши три упаковки любимых жвачек. Даша по телефону сказала, что жвачки забрала воспитатель и завернула в бумажку, сказав, что отдаст, когда Даша поедет домой. Когда мы приехали и захотели поговорить с этой воспитательницей, её не оказалось на месте, хотя с утра она была в санатории. Мы приняли это за простое совпадение. Во второй наш приезд произошло то же самое. И мы так и не смогли поговорить с воспитателем на эту тему. Когда же мы поставили вопрос ребром перед руководством санатория, нам была рассказана легенда, опять же, при отсутствии данного воспитателя, о том, что жвачки были выброшены в мусорное ведро. Привели даже «свидетелей», которые видели эти злополучные жвачки в ведре.
Дело даже не в жвачках. Просто интересно, зачем столько суматохи из-за этого. Может быть, они что-то хотели скрыть? Если это факт присвоения воспитателем и без того скудного имущества ребёнка, то зачем? Столь мелко и низко для взрослого человека. Если воспитатели настолько бедны (или циничны) чтобы забрать сладости (пусть и запрещённые) у ребёнка, а потом, как нашкодивший подросток, бегать от родителей этого ребёнка, то … Ничего в голову не приходит.
Факты избиения Даши всячески отрицались работниками санатория. Когда же мы настояли на разбирательстве и нашли доказательства, то, вслед за воспитанниками, воспитатели хором стали утверждать, что Даша сама виновата в том, что её бьют. Мол, сама провоцирует. Выходит, все в санатории знали об избиениях. Кроме, видимо, врачей. Ведь избиения и издевательства происходили именно тогда, когда врачей рядом не было.
Тем более возмутительно то, что когда Даша, как мы ей советовали, обратилась за помощью к воспитателю, чтобы та защитила её от насилия со стороны подростков, та, по своему обыкновению, ничего не сделала. А когда Даша стала настаивать, сказала: «Отстань от меня! До чего ты мне надоела!»
По поводу антисанитарии – отдельный разговор. Особенно, если учесть, что во время карантина по гриппу мы не увидели в санатории ни одной маски. А средства личной гигиены (мыло, мочалка и даже зубная паста) были общие. Но с этим пусть разбираются соответствующие службы. Нам же интересно, почему воспитатели не предприняли никаких действий, чтобы прекратить беспредел в санатории со стороны распоясавшихся подростков. Наиболее красноречиво об этом свидетельствует последний наш звонок Даше в санаторий. За два дня до этого мы были готовы забрать её оттуда, но Даша упросила оставить её, потому, что она будет скучать по занятиям в классе и у неё появились подружки. Единственное, чего она боялась, это избиений со стороны взрослых мальчишек. Мы убедили её в том, что больше этого не повторится и, как выяснилось впоследствии, обманули. Но мы получили со стороны работников санатория клятвенное обещание разобраться с драчунами. Когда мы уезжали, то сказали Даше, если она скажет, что не хочет быть в санатории, то мы тотчас её заберём.
Во время последнего звонка Даша плакала и просила её забрать. Выяснилось, что в тот же вечер, когда мы уехали, мальчишки заперли её в раздевалке и били головой об шкафчики. И это при том, что по замыслу, раздевалка должна быть всё время заперта.Ночью снова били, на этот раз тапком. Кроме того, один мальчик, десяти лет несколько раз бил Дашу кулаком в низ живота. Боли в животе Даша ощущает до сих пор. На наш вопрос, жаловалась ли она воспитателям на мальчишек, Даша ответила: А зачем? Это же бесполезно!
Так мы «воспитываем» наших детей. Одних приучаем к безнаказанности, других – молчать, когда их бьют впятером одного. Хорошее у нас общество…
Когда мы выписывались, завуч говорила, что искренне пыталась помочь Даше. И даже привела одного из Дашиных обидчиков нам поругать. Того, что бил Дашу в живот. Мы поругали, но, по видимому, это был горох об стенку.
Вскоре «совершенно случайно» пришёл отец этого ребёнка, хотя был разгар рабочего дня. Ему сказали, что Дашу забирают из-за того, что его сын бил её в живот. Он обещал дать ему по шее, а через 15 минут мы увидели его с сынком в гастрономе, где они покупали сладости.
Мы верим в желание со стороны руководства санатория помочь таким детям, как Даша.
Вот только не повезло им с нерадивым и ленивым персоналом, который, судя по всему, работает только на показуху, и только в присутствии начальства. Нам кажется, что Макаренко, равно, как и другие великие деятели педагогики, не стал бы долго терпеть подобные явления. Разумеется, мы осознаём, что возглавляют наше образование не макаренки. Но, в конце концов, положение обязывает, господа!
Даше очень хотелось быть в санатории. Тем более, что адаптация её проходила успешно. И, если бы не порядки, царящие в ночное время в санатории, наш ребёнок сумел бы приспособиться к социуму. К сожалению, пока в санатории благоденствуют именно те дети, которые в будущем не будут способны ни на что.
Но мы искренне верим в то ,что происшедшее с нами перестанет происходить . Не должны в нашем обществе благоденствовать дегенераты и покрывающие их лентяи. В конце концов, они же живут за наш счёт!
Если кто-нибудь знает заведение, подобное санаторию, но где умеют следить за детьми и уделять им должное внимание, сообщите, пожалуйста нам.
Панов Эдуард Владимирович г. Мелитополь для Трибуны Народа.
Комментарии
