19 мая 1942 года с военного аэродрома под Москвой стартовал огромный четырехмоторный бомбардировщик с красными звездами на крыльях. Бомб на нем не было. Маршрут перелета проложен на Запад, но цель полета и пассажир этого необычного рейса – неизвестны.
Так начинался один из самых засекреченных рейсов второй мировой войны. Самолету с личным представителем Сталина Первым заместителем Председателя Совета Народных Комиссаров Наркомом иностранных дел Вячеславом Молотовым предстояло пересечь линию фронта, приземлиться в Великобритании для переговоров с Черчиллем, затем перелететь Атлантику - для переговоров с Рузвельтом и вернуться обратно. О его участии в этом полете знали только несколько человек в стране.
Экипаж самолета состоял из полярных летчиков - только у них был уникальный опыт полетов на сверхдальние расстояния в экстремальных условиях.
Они вылетели в ночь – так безопасней, затянутое облаками небо – тоже на руку летчикам. Впереди двадцать тысяч километров трудного пути. Взревели моторы, самолет тяжело набрал высоту и ушел в сторону фронта…
В апреле 1942 года командующему авиацией дальнего действия (АДД), генерал-лейтенанту Александру Голованову была поставлена задача – доставить на военном самолете (тяжелом бомбардировщике, не приспособленном для перевозки пассажиров) советскую военно-дипломатическую миссию из Москвы в Лондон для ведения переговоров с соответствующими компетентными кругами о совместных действиях в борьбе с фашистской Германией. После Великобритании необходимо было в Америке согласовать действия советского правительства и США в борьбе против общего врага.
Всем было понятно, что в военное время обеспечить безопасную доставку правительственной делегации морем - крайне опасно, так как подводные лодки противника бороздили по всем морям и океанам и топили беспощадно военные и торговые суда СССР и сторонников по антигитлеровской коалиции. Выход был только в использовании воздушного транспорта.
Предстояло преодолеть линию фронта, а далее маршрут пролегал над территорией Северной Европы, оккупированной фашистами. На любом участке полета самолет мог быть обстрелян зенитной артиллерией либо встречен вражескими истребителями. Кроме того, трасса пролегала по району со сложными метеоусловиями.
Задача по выполнению ответственного, очень сложного и трудного полета была поставлена экипажу майора Пусэп Эндель Карловичу.
Вечером 19 мая 1942 года самолет, пилотируемый Пусэпом, взял курс с подмосковного аэродрома. Корабль, медленно набирая высоту, шёл на запад со скоростью 250 километров в час. Перелет делегации во главе с Молотовым проходил на стандартном ПЕ-8. Единственное, что было сделано для пассажиров, это установка временных сидений в центральном отсеке. Пассажиры, а среди них были и женщины, были облачены в меховые комбинезоны и снабжены кислородными приборами. Температура за бортом доходила до –40 градусов, в импровизированном пассажирском салоне было также холодно.
Летняя северная ночь коротка, а вражеская ПВО не бездействовала. У летчиков возникали сомнения о возможности безопасного перелета через линию фронта. Плохо было и то, что по соображениям секретности нашей ПВО не сообщали, кто летит. Так что можно было быть сбитым ещё до линии фронта своими... Однако всё обошлось.
Но страшнее людей оказалась стихия. Над Прибалтикой самолёт сразу же попал в грозу, из которой вышел целым только благодаря мастерству пилота. Густая облачность скрыла самолёт над Балтикой и Швецией.
Во время войны шведы неоднократно топили наши корабли и подводные лодки под предлогом нарушения ими границы. Однако вряд ли шведы ждали, что русские наберутся нахальства пролетать на самолёте над их территорией. Гул моторов сочли, очевидно, принадлежащим немецкому или английскому самолёту. С этими шведы связываться не хотели... Рассвет застал Пе-8 уже над Северным морем.
20 мая в 4 часа 55 минут, через 10 часов 15 минут беспосадочного перелета русская машина приземлилась в Данди на востоке Шотландии, преодолев расстояние в 2700 километров.
26 мая 1942 года Вячеслав Молотов подписал в Лондоне договор «О союзе в войне против гитлеровской Германии и ее сообщников в Европе и о сотрудничестве и взаимной помощи после войны».
Через несколько дней – вылет в США. По пути предполагалось совершить две посадки для дозаправки – в Исландии и на северо-востоке Канады. Но в Рейкьявике самолёт задержала непогода. Когда же, наконец, решили вылетать, выяснилось, что короткая взлётная полоса аэродрома столицы Исландии не позволяет подняться Пе-8 в воздух при штиле. Полоса обрывалась прямо в море... Тяжёлый, до отказа заправленный топливом русский бомбардировщик всё-таки взлетел благодаря мастерству эстонского пилота. Во второй половине дня 29 мая 1942 года ПЕ-8 благополучно доставил пассажиров в Вашингтон. В ходе визита было подписано «Соглашение между СССР и США о принципах, применимых к взаимной помощи в ведении войны против агрессии».
Обратно из Америки летели тем же маршрутом. По пути, в Англии Молотов снова провёл переговоры с Черчиллем, пытаясь вырвать у хитрого премьера гарантии открытия Второго фронта в 1942 году. Черчилль, в конце концов, дал такое обещание (но не выполнил его). Молотов переслал текст совместного советско-британского коммюнике для публикации в Москву ещё до вылета домой. Теперь, даже если бы немцы сбили самолёт, миссия советского дипломата всё равно увенчалась бы успехом.
Нацистское руководство, взбешённое перелётом Молотова у них под носом, действительно собиралось сбить или захватить советский самолёт на обратном пути. О переговорах советского наркома в Лондоне и Вашингтоне уже знал весь мир. Но фактор «наглости» снова сыграл свою роль. 12 июня 1942 года Пе-8 с высокопоставленным пассажиром благополучно вернулся на Родину.
Вячеслав Молотов и его команда провели в воздухе в общей сложности 55 с половиной часов на тихоходном самолете, в грозу, в постоянной облачности, над вражеской территорией, без всяких удобств (в самолете даже не было туалета) - что можно приравнять к настоящему подвигу.
Девятого марта этого года исполнилось 120 лет со дня рождения Вячеслава Михайловича Молотова, советского партийного и государственного деятеля, главы советского правительства в 1930-1941 годах, наркому и министру иностранных дел в 1939-1949 и 1953-1956 годах - человеку, который стал неотъемлемой частью истории. Сегодня весь мир знает его фамилию благодаря двум словосочетаниям - пресловутому пакту Молотова-Риббентропа и так называемому «коктейлю Молотова».
К первому событию он имел непосредственное отношение как министр иностранных дел Советского Союза. Он ездил в Берлин, встречался с руководителями Третьего рейха, подписывал договор о ненападении с Германией, - что позволило оттянуть войну на два года.
А вот к «коктейлю» ставший фамилией псевдоним государственного деятеля, прикрепился независимо от его желания. И до сих пор точно неизвестно - почему. Одна из версий гласит, что именно Молотов подписал постановление Государственного Комитета Обороны «О противотанковых зажигательных гранатах (бутылках)», содержимое которых - самовоспламеняющуюся жидкость.
С именем Молотова связаны все международные конференции глав правительств и государств, и, прежде всего в Тегеране, Ялте, Потсдаме, которые заложили основы послевоенного мирного урегулирования. Он был участником конференции в Сан-Франциско, на которой создавалась Организация Объединенных Наций. Молотов возглавлял советские делегации на большинстве сессий Совета министров иностранных дел - СССР, США, Великобритании, Франции и Китая, на Парижской мирной конференции 1946 года, где он активно защищал территориальные интересы Албании, Болгарии и Югославии.
В свое время Вячеславу Михайловичу пришлось поработать и на Украине.
После освобождения Донбасса от иностранных интервентов и белогвардейских войск партия поставила задачу восстановления этого важнейшего промышленного центра страны. В сентябре 1920 года Молотов был избран секретарем Донецкого губкома партии, с ноября 1920 года он - секретарь ЦК КП(б) Украины.
Премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль во время Великой Отечественной войны, неоднократно встречавшийся с Молотовым, восхищался им как высококвалифицированным дипломатом, одновременно ненавидя, как представителя социалистического государства.
Он писал о нем в своей книге «Вторая мировая война»:
«…Вячеслав Михайлович Молотов - человек выдающихся способностей и хладнокровно беспощадный. Он благополучно пережил все страшные случайности и испытания, которым все большевистские вожди подвергались в годы торжества революции. Он жил и процветал в обществе, где постоянно меняющиеся интересы сопровождались постоянной угрозой личной ликвидации. Его черные усы и проницательные глаза, плоское лицо, словесная ловкость, невозмутимость хорошо отражали его достоинство и искусство. Его улыбка, дышавшая сибирским холодом, его тщательно взвешенные и часто мудрые слова делали из него идеального выразителя советской политики в мировой ситуации, грозившей смертельной опасностью. Он стоял выше всех среди людей, пригодных быть агентами и орудием политики машины, действие которой невозможно было предсказать…
Вся его жизнь прошла среди гибельных опасностей, которые либо угрожали ему самому, либо навлекались им на других. Нет сомнений, что в Молотове советская машина нашла способного и во многих отношениях типичного представителя — всегда верного члена партии и последователя коммунизма…
Дожив до старости, я радуюсь тому, что мне не пришлось пережить того напряжения, какому он подвергался, - я предпочел бы вовсе не родиться. Что же касается руководства внешней политикой, то Сюлли, Талейран и Меттерних с радостью примут его в свою компанию, если только есть такой загробный мир, куда большевики разрешают себе доступ».
Упорство Молотова в переговорах было притчей во языцех. Тем не менее, самые высокие оценки Молотову как дипломату дал матерый антикоммунист, идеологический антипод Молотова госсекретарь США Даллес. В своей книге «Мир и война» он писал: «Молотов показал себя во всем блеске. Он применял свои приемы, различные в каждом случае, с исключительным мастерством. Наблюдая в действии всех великих мировых государственных деятелей нашего века, начиная с участников Гаагской мирной конференции 1907 года, я никогда не встречал такого великого дипломатического мастерства, какое проявлял Молотов».
Из этих характеристик можно заключить, что Молотов обладал уникальными способностями. Многие годы он обладал громадной властью, будучи вторым после Сталина человеком в Советской России. Крупный промышленный центр страны – город Пермь, был переименован в город Молотов. На карте СССР появились три Молотовска, два Молотовобада, мыс Молотова и пик Молотова. Тысячам предприятий, колхозов, институтов присвоили имя Молотова. В крымском пионерском лагере «Артек» имени Молотова на Костровой площади дети пели:
И помнит каждый час
Любимый Молотов о нас.
Он долгие годы занимал очень высокие посты в партии и правительстве, осуществлял сталинскую внешнюю политику, встречался едва ли не со всеми крупными деятелями двадцатого века... Молотов – это фигура мирового масштаба. Он пережил 11 руководителей страны – родился при царе Александре Третьем, а умер при генсеке Горбачеве.
Вячеслав Михайлович Молотов (Скрябин) в Коммунистическую партию вступил в 1906 году. Член Военно-революционного комитета по подготовке Октябрьского восстания. В 1920 году секретарь ЦК КП(б) Украины. В 1921-30 годах секретарь ЦК ВКП(б). В 1930-41 годах председатель Совета Народных комиссаров СССР, одновременно с мая 1939 Народный комиссар иностранных дел СССР. В 1941-57 1-й заместитель председателя СНК (затем Совета Министров) СССР, одновременно (1941-49, 1953-57) нарком (затем министр) иностранных дел СССР. Во время Великой Отечественной войны 1941-45 заместитель председателя Государственного комитета обороны. Участник Тегеранской (1943), Крымской (1945), Потсдамской (1945) конференций глав правительств трёх союзных держав - СССР, США, Великобритании. В 1952-57 член Президиума ЦК КПСС.
Выступил против политического курса Н.С. Хрущева; выведен из Президиума ЦК и ЦК КПСС, сослан послом в Монголию, с 1960-62 возглавлял Советское представительство в Международном агентстве по атомной энергии в Вене. С 1962 вышел на пенсию. Умер в 1986 году.
Личный переводчик Молотова В. Бережков свидетельствует, что со своими непосредственными подчиненными Молотов был ровен, холодно вежлив, почти никогда не повышал голос и не употреблял нецензурных слов, что тогда было обычным в кругу «вождей». Но он порой мог так отчитать какого-нибудь молодого дипломата, неспособного толково доложить о положении в стране своего пребывания, что тот терял сознание. И тогда Молотов, обрызгав беднягу холодной водой из графина, вызывал охрану, чтобы вынести его в секретариат, где его приводили в чувство. Впрочем, добавляет мемуарист, этим все и ограничивалось, и виновник, проведя несколько тревожных дней в Москве, возвращался на свой пост, а в дальнейшем нередко получал и повышение по службе.
Молотов был олицетворением сталинской агрессивной внешней политики. В беседе с поэтом Ф. Чуевым он в ноябре 1974 года признался: «Свою задачу как министр иностранных дел я видел в том, чтобы как можно больше расширить пределы нашего отечества. И, кажется, мы со Сталиным неплохо справились с этой задачей... Я вам должен сказать по секрету, что я выполнял очень твердый курс. Министру иностранных дел Латвии я сказал: «обратно вы не вернетесь, пока не подпишете присоединение к нам. То же самое я сказал военному министру Эстонии... ».
В 1991 году вышла в свет книга-дневник Феликса Чуева «Сто сорок бесед с Молотовым». Эта книга - записи бесед известного русского поэта и публициста с Вячеславом Михайловичем Молотовым, с которым автор встречался на протяжении последних семнадцати лет его жизни.
В книге заметное место отведено высказываниям В.М. Молотова о Сталине. Вот некоторые из них:
«У Сталина был вкус к военному делу... К технике у Сталина было огромное чутье. Он никогда не занимался техникой специально, не изучал совершенно, по крайней мере. Я у него никогда ни одной технической книги не видел, но он разбирался в сообщениях, и то, что получал от конструкторов и заводов, внимательно читал, сопоставлял, тут же находил слабые места и выход из положения...
Мы знали, что война не за горами, что мы слабей Германии, что нам придется отступать. Весь вопрос был в том, докуда нам придется отступать - до Смоленска или до Москвы, это перед войной мы обсуждали... Мы делали все, чтобы оттянуть войну, и это нам удалось - на год и десять месяцев. Хотелось бы, конечно, больше...
...Сталин сказал, что он не подходит под статус Героя Советского Союза. Героя присваивают за лично проявленное мужество. «Я такого мужества не проявил», - сказал Сталин. И не взял Звезду. Его только рисовали на портретах с этой Звездой. Когда он умер. Золотую Звезду Героя Советского Союза выдал начальник Наградного отдела. Ее прикололи на подушку и несли на похоронах».
По мнению Молотова, массовые репрессии - «профилактическая чистка» без определенных границ. Главное в ней - не упустить врагов. Молотов говорил: «Сталин, по-моему, вел очень правильную линию: пускай лишняя голова слетит, но не будет колебаний во время войны и после войны».
Собственное отношение к личности Сталина Чуев выразил двумя стихотворными строчками из своего цикла стихов о Сталине:
Верните Сталина на пьедестал,
Нам, молодежи, нужен идеал.
Пройдя через многочисленные тюрьмы и ссылки в царской России, возвышенный Сталиным и несправедливо обиженный Сталиным, снятый со всех постов Хрущевым, Вячеслав Молотов ни когда не терял веры в коммунистическую партию и торжество коммунизма.
Да были люди в наше время!
Владимир Зуев, Краматорск, 25.08.10, для Трибуны Народа.
Комментарии
