ГлавнаяНарод о законах Арестовали простую девушку, но когда узнали, что это журналистка!...
Арестовали простую девушку, но когда узнали, что это журналистка!...
25.06.2012
В знак протеста против вынесенного приговора "неженским робингудам" в три часа ночи 23.06.12 г. мы сделали надпись на асфальте напротив Нежинского РО милиции: "НАРКОБАРОНЫ" и начертили стрелку, которая указывала на их здание.
Итак, история с самого начала. Еще две недели назад из всеукраинских СМИ многим стало известно, что ребят, боровшихся в Нежине против торговли наркотиками, которую крышивали и продолжают крышивать правоохранительные органы, осудили к 12 годам заключения. Главным по этом делу проходит Попович, всю же его команду называют «нежинские робингуды». На защиту этих храбрецов встало довольно много журналистов, правозащитников и адвокатов, но все напрасно, будто нарочно правосудие ревностно показывает, что «будет по нашему».
Лично я, посмотрев очередной сюжет телеканала СТБ «ВІКНА», когда из зала суда после объявленного приговора главный из робингудов Попович с заломленными за спину руками идет к милицейскому воронку, хорошо зная, что придется отсидеть за правду 12 лет, успокаивает словами жену: «все будет хорошо», и она также, понимая, что впереди те же 12 лет, говорит в ответ: «да, конечно» - это меня просто убило. За что такой суровый приговор? Почему так? Почему за правду и честную позицию дали больше, чем за трех убитых?
На следующий день вижу, как на телеканале «Интер» тут как тут депутат Николай Катеринчук - целых 40 минут в прямом эфире волнуется за робингудов и бьет себя в грудь, и говорит, что сделает все возможное лишь бы им помочь. Прошу сразу его со мной связаться. По телефону ему объясняю, что не нужно долгие 40 минут бить себя у грудь, нужно для начала найти средства на адвокатов, потому что предыдущих безосновательно отстранили. В ответ сразу слышу хорошую новость: «Ирма, не вопрос, ищите адвокатов, мы денег дадим сколько скажете». Через час звоню по телефону к своему знакомому адвокату Сергею Колотию, с которым в паре недавно выиграли довольно резонансное, как все нас убеждали, безнадежное дело (на девочку сироту хотели повесить убийство афганца и полтора года ни за что подвергали пытке в Полтавском СИЗО).
Итак, проходит неделя, вторая, от Катеринчука ни весточки, лишь вижу в сети Интернета, как он проводит время: то в судах, то в гламурных местах других стран мира. Но даже не в этом беда, поверив в слова Катеринчука, я быстро выложила на сайт «Майдан» информацию о том, какой он классный пацан, потому что именно он - не проплатит, а уже почти проплатил защиту нежинскх робингудов. О его намерениях, конечно, естественно, рассказала всем своим товарищам, хвалила так, что!..
Прошло две недели... Товарищи, адвокаты, журналисты начинают спрашивать: ну что? Где твой хваленый Катеринчук? Проплатил защиту? А мы тебе говорили!
Предыдущие адвокаты, не зная того, что Катеринчук никому денег не давал, начали звонить по телефону и рассказывать мне о том, что они лишь на сам отель 20 тысяч израсходовали и 8 тысяч на бензин, а я - такая сякая выложила в Интернете информацию, будто бы именно их работу оплатил Катеринчук, и теперь они будут на него подавать в суд, потому что они отбыли аж 47 судебных заседаний бесплатно. Но и это давайте обойдем, потому что, когда посмотрела телепередачу Виталия Портникова, где один поперед другого почти все говорили, что «…я первый пришел на защиту робингудов», или: «…я один из первых пришел на защиту», или же: «…все началось именно с меня». Черт ногу сломит, кто из них был первым, кто вторым, вообще все то же самое, что и у нас среди полтавских журналистов.
Однако ближе к делу. Понимая, что времени нет, звоню по телефону на мобильный пресс-секретарю Петра Порошенко, который еще два месяца назад дал мне сам Порошенко. Объясняю ситуацию. Ирина Фриз сразу говорит, что более чем уверена, что Петр Порошенко стопроцентно поможет, потому что верит в меня. Если честно, я уже опустила руки, и не зная лично Ирины Фриз, уже не верила, что кто-то поможет, но, как говорятся - «без надежды надеялась».
Через несколько дней на мой телефон пришла SМS - поступили средства от «Фонда Петра Порошенко». Сразу пришло в голову: «Катеринчук пообещал, а Порошенко выполнил». На следующий же день оплачиваю роботу адвоката. Сами же собираем вещи и с коллегами по работе едем в Нежин для выполнения целого ряда запланированных мероприятий по защите «нежинских робингудов».
Приезжаем в Нежин, спрашиваем есть ли комнаты посуточно, или же просто на месяц, говорят что есть, но за четырехкомнатную просят 500 гривен в сутки. Находим однокомнатную квартиру, за которую в месяц просят лишь 800 гривен, это нам подходит, заселяемся, живем как в рукавичке, зато дешево. За неделю в защиту этих ребят собрали до 2000 (тысяч) подписей, записываем всех, кто хочет высказать свою мнение относительно этих ребят на видеокамеру, и приходим к выводу, что в городе почти все до одного знают, что их робингудов посадили за правду. На камеру матери, которые похоронили своих детей именно из-за употребления наркотиков не боятся говорить, что робингуды «Это истинные герои Украины». См. видео http://www.youtube.com/watch?v=nZkiBttTzfU&feature=youtu.be
Чтобы поднять дух народа, решили провести ночную акцию. Сначала планировали сделать надпись на асфальте на каждом перекрестке: «Свободу робингудам!», но начали с надписи возле стен Нежинского райотдела милиции. Для них подготовили то, что им более всего подходит по роду их деятельности. В три часа ночи появилась первая надпись возле РВ «Наркобароны» со стрелкой, которая указывала на их административное здание.
Милиционеры, наконец, заметили, что напротив них что-то происходит, подошли к нам, но задержали лишь меня, как организатора акции или же, другими словами, владельца идеи. О том, что именно так все и будет развиваться, я предусматривала, поэтому заранее пошла в комиссионный магазин, купила там за 35 гривен простенькое платье, одела дешевые босоножки, сняла с себя все золотые украшения и, как говорят, «в бой».
Я сделала все для того, чтобы меня задержали, потому что очень хотелось побыть в роли простой незащищенной девушки, у которой нет при себе ни телефона, ни паспорта, ни денег. Итак, как не удивительно, но план сработал: бойцы в погонах заломили руки за спину и отвели в участок за обидную, по их мнению, надпись, хотя я им объясняла, что их руководство уже давно гордится тем, что, наконец, их называют «истинными наркобаронами», а не какими-то там торгашами конопли. Называть так стали именно после того, как в Нежинском районе начали засевать целые поля маком, конечно же, чтобы не исчезли с хлебных прилавков так всем необходимые пирожки с маком.
Итак, начался допрос:
- Ты кто такая!!!? (один поперед другого взывают милиционеры).
- О!.. стандартная фраза милиционера. Простая девушка, для вас женщина, для многих человек…
- Фамилия!!! Ваша фамилия!!! Зовут как?
- Я отказываюсь с вами общаться без присутствия адвоката.
- Какого адвоката!!! Фамилия твоего адвоката!!!?
- Дайте мне возможность позвонить по телефону к моему адвокату самой.
- Звони, давай набирай. Я знаю всех адвокатов, кому набрать?
- Я не местная, вы можете дать мне мобильный, потому что я к сожалению без сумки, кошелька, и телефона.
- Это твои проблемы! Сейчас идем на воспроизведение событий.
- Еще раз повторяю, без адвоката, никто, и ничего не будет воспроизводить.
После этого я два часа просто хожу возле дежурных, но через каждые пятнадцать минут ко мне подходит все новый и новый милиционер, который старается завязать разговор, чтобы узнать, кто же я и откуда? Слышу, один кому-то говорит: «Она не дура, смотри, а то будет нам сенсация, как с теми робингудами».
Проходит три часа, уже созвали весь райотдел, вижу в окно проезжают автобусы, маршрутки, даже сдают назад и просто «умирают» от смеха. Потом начали съезжаться все таксисты, милиционерам это не нравится, они начинают разгонять людей. Но кое-кто из участковых также не сдерживают своего смеха, подходят ко мне и говорят: «держись!».
Мне уже надоело три часа стоять без дела, подошла к дежурному, чтобы попросить позвонить по телефону на мобильный, но дежурный сказал, что со стационарного на мобильный звонить по телефону запрещено, а своего мобильного он никому не дает. Минут через 30 милиционеры выбегают с ведрами на улицу и начинают оперативно смывать мою надпись. Один из них заходит и говорит, что дома двери не крашенные, а здесь на тебе...
Прошел еще час, хочу в туалет и попить воды, но говорят, что туалета нет и воды тоже.
- У вас хорошо готовят? Что-то уже и поесть хочется, что у вас на первое сегодня?
- У нас трехразовое: понедельник, среда, пятница. Сегодня есть не дают.
- Понятно.
- Я вас где-то видел, вы не девушка Щочки, это сестра моего одноклассника? Вы же его знаете, только не говорите, что вы его не знаете?!
- А вы знаете мою одноклассницу Власенко Оксану? (нарочно шучу).
- Нет, не знаю!
- Благодарю. Тоже самое… Так будут есть давать сегодня?
- У нас с собой берут.
- А если у меня нет родных и негде взять, то как тогда?
- Ваши проблемы.
Проходит еще час, телефон никто не дает, какой-то борзый мент говорит, что я уже заработала себе 15 суток и шесть лет ареста за хулиганство. «Ого», думаю, вот это эксперимент, у этих... мозгов хватит и все 12 впаять. В коридоре собралось восемь милиционеров из них две женщины, подхожу к ним, надеюсь на женскую солидарность и прошу мобильный.
В ответ:
- Это наша частная собственность.
- Благодарю. А у вас часто так, когда человек без телефона, документов, сумки и вы его гоняете по кругу, даже позвонить не даете. И что же делать в таком случае?
- Это ваши проблемы, надо было сумку с собой носить.
- Но уже не взяла, то что же делать?
- Ваши проблемы… (надувши губы, как вареники, отворачивается).
Через час прошу милиционеров отвезти меня на квартиру, чтобы забрать сумку. Те радушно соглашаются, хотят увидеть где я живу и с кем? Приезжаем, но двери не отворяются, я без ключей, никого из наших нет. Возвращаемся в райотдел, а в туалет так хочется, что уже навприсядки хожу. Думаю, никто не бьет, никто матом не кроет, но лучше бы ударили, чем так издеваться.
- Хоть сигарет купите, я вам деньги возвращу.
- И что мы курим?
- «Гламур» легкий.
- Ого, я же говорил, что не простая.
Пока ехали, в телефонном режиме милиционер уже узнал у кого мы проживаем. Думаю: «да, хозяйка будет «рада», скажет, чтобы выселялись, чтобы не иметь лишних проблем с милицией. Еще и соседей посетят. Ага, еще и окно на кухне постоянно открыто, а мы на первом этаже, сейчас точно залезут в квартиру, чтобы узнать: кто мы? что мы? и откуда?» (в квартире был ноутбук, подписи в защиту нежинских робингудов, личные вещи, краска, ватман и деньги).
Приезжаем в райотдел, заводят на третий этаж, начинается допрос, в кабинет зайдет то один, то второй, то третий, у каждого сотня вопросов, кто же я? и откуда? все равно не сознаюсь, прошу дать возможность связаться с адвокатом. Да… думаю, сейчас точно в ИВС отправят, всю жизнь «мечтала» написать об этом собственные впечатления, а не со слов других. И уже и спать так хочется, что завал, наверное, сильнее, чем в туалет.
- В изоляторе временного содержания хоть чисто, ну, евроремонт, постельное?...
- Ага, очень чисто, есть и хлорка, и бетонный пол, сейчас все будет.
- Так, а..а…а.. позвонить можно, чтобы хоть сказать, что живая, здоровая, люди же волнуются, имейте совесть?! Про себя думаю: «Надо сообщить Кужель, как же ей передать, что я здесь, а может она уже знает? Что-то не хочется здесь 15 суток сидеть, еще и 3-го числа заграницу ехать, как же я поеду?».
- А какой у вас оператор? На какой номер хотите набрать?
- Вы не волнуйтесь, я вам карточку пополнения куплю, у вас это же ходовая валюта?
- Не грубите, это клевета, вы мне ничего еще не покупали.
- Еще не покупала, но вижу, что придется.
- Где ваш адвокат???
- Но вы же не дали ему позвонить.
- Это ваши проблемы.
Прошел еще час, мы вышли во двор, мне уже купили пачку «Гламура» и просят сознаться, не сотрудник ли я другой правоохранительной службы, которая их проверяет, сразу отвечаю им: «Бог избавь, не дай Бог быть одним из вас». Это их чуточку обидело, но и ощутимо подняло настроение: если не наша и не их, и ничья – можно все. Поднимаемся в кабинет снова на допрос, начинают зачитывать обвинение, объявляют меня виновной в повреждении государственного имущества, оказала явное неуважения к обществу в надписи, которую нанесла возле их здания, которае тянет на шесть лет заключения. Мне реально стало неважно, не оттого, что я их испугалась, а оттого, что знаю на все сто процентов, что эти козлы способные на все, а тем более в этот роковой год, когда всех сажают просто пачками.
- Ну, хорошо, записывайте, зовут меня Ірма Николаевна Крат.
- Наконец! Хух! И где же Николаевна работает?
- Работаю главным редактором в газете «Свобода слова».
Немая сцена, три милиционера между собой резко переглянулись, у того, кто делал себе кофе, едва чашка из рук не выпала.
- То есть, вы все-таки журналистка?
- Опачки… (смеюсь).
- Подождите минутку, нам нужно сходить к начальнику в кабинет. А вы кофе будите?,- Нежным голоском произнес тот, который еще пять минут тому назад хотел на шесть лет отправить меня за решетку.
- Чай буду.
- А чая, жаль, нет.
- Ну, так давайте кофе, будем пить, на что заработали.
- Ничего, сейчас мы быстро где-то чай найдем.
Побежал.
Сижу в кабинете и ощущаю, что уже так неважно, что словами не передать, наверное, поднялось давление. Говорю всем, что мне очень плохо, они, наверное, подумали, что снова разыгрываю их.
Меня просят зайти к начальнику, я отказываюсь и говорю, что зайду к нему завтра. Начальник не выдерживает и сам к нам приходит. От одного его вида, я реально начала блевать, ощущаю, что еще чуточку и - аншлаг, потеряю сознание. Напуганные милиционеры спрашиваю:
- Николаевна, вам вызвать скорую?
- Не нужно, потому что будете говорить - и вы, и вся печать, что я нарочно здесь падала в обмороки и кричала «меня изнасиловали». Мне холодной воды и что-то от головной боли. Сейчас я отойду, все будет нормально, я просто устала.
Начальник милиции предлагает зайти в кабинет, потому что именно у него есть туалет и где помыть руки.
Иду за ним, в кабинете кроме мебельной стенки больше ничего не вижу, думаю, а где же туалет? Он открывает в шкафу двери, и мы заходим во вторую комнату. Умывшись и, сходив, наконец, в туалет - стало легче.
Начальник милиции, это именно тот из Луганска, который и посадил нежинских робингудов, после чего получил повышение по службе, предлагает сесть напротив него. Говорит:
- У меня есть информация, что вам меня заказали?
- Интересно кто? Откуда такой бред?
- У меня есть достоверные данные, что вам заплатили. Я знаю столько, кто, где, и когда?
- А за что конкретно платили? И кто заказчик?
- Вы собираете подписи за робингудов…
(Про себя думаю: ага, уже, наверное, побывали в квартире и увидели подписи, а судит же по себе...).
- То есть, вы считаете, что вас заказали робингуды?
- Нет, не они, а те люди, кто им подражает.
- Это кто? Петр Порошенко?
- Который Порошенко?
- Тот самый, самый настоянный Петр Порошенко, деньги на журналистское расследование выделил именно его фонд. Но поверьте мне, что он вас знать не знает, более того, думаю, что и слышать о вас не захочет. Нас больше интересует судьба нежинских робингудов, а не ваша личная.
- Найдите в городе хоть одну точку, которая сейчас продает наркотики? Их уже давно не существует.
- Все, мне действительно неважно, пишите, что вы там хотите писать. Где здесь у вас комната отдыха, мне действительно нехорошо!
Встаю и иду в тот кабинет, откуда пришла. В кабинете диван, я легла на нем и лежу, потому что чувствую, что вот-вот потеряю сознание. Мне уже все равно, кто и что думает, но я лежу и жду, пока что-то снова предъявят уже лежа в милицейских апартаментах. Минут через пять забегает начальник и кричит, чтобы срочно меня вывезли в наилучший отель города и за все оплатили, потому что будто бы в райотдел выехали журналисты с телевидения. Ребята просят быстро подписать обвинение, я отказываюсь, приглашают понятых и снимают мой отказ на видеокамеру. Меня срочно вывозят из райотдела, потому что ко всему этому, как потом я узнала, позвонила Александра Кужель и пообещала приехать с депутатами, а они уже додумались солгать ей, что меня вообще у них никогда не было.
Итак, под конвоем меня без документов заселяют в отель «Нежин», вопреки тому, что я прошу отвезти меня на ту квартиру, которую я арендую. В ответ слышу: «Сказали поселить вас в отель, если этот отель вам не понравится, мы вас повезем в тот, который вы скажете». Я им снова говорю, что мне лучше дайте 50 гривен на такси, я поеду домой, деньги завтра возвращу, но в ответ снова: «Такой команды не было». Меня заселяют в двадцатый номер и три часа дежурят на этаже, пока я сплю. Встаю, возле номера уже никого нет. Я попросила горничную дать мобильный, чтобы хоть кому-то дозвониться, но она сказала: «Вам разрешено звонить по телефону лишь на 102». Ого, думаю, спустилась к рецепшен, чтобы позвонить по телефону своим и сказать, что у меня все хорошо, но слышу тот же ответ. Пришлось звонить на 102, объясняю, что мне нужен автомобиль, чтобы добраться до своего жилья.
Через пять минут прибывает водитель, меня отвозят на квартиру. Мои дома, нервничают, уже не знали, что им делать и куда бежать. Я осматриваю квартиру, вижу, что из пачки в которой лежало 8000 (тысяч) исчезло 1200 гривен. Знаю, что мои никогда бы в жизни не взяли, для себя понимаю, что через окно залезли оперативники, чтобы узнать, кто же я на самом деле? Наткнулись на соблазн. Товарищи шутят: «Ірма, это они с тебя за отель высчитали».
ФОТО: Номер гостиницы, в который Ирму Крат бесплатно и без документов поселила милиция
Главный робингуд Попович, узнав об этом случае, передал, чтобы отныне никогда не оставалась сама, потому что эти ребята так просто этого не оставят.
Через час возвращаюсь в отель, чтобы записать сотрудницу рецепшена на камеру, потому что, зная домыслы и сплетни фантазеров, хочу вручить в зубы сразу факты. У этой женщины я спрашивала, почему меня заселили принудительно без документов, и кто за это платит? Как часто проживают у них задержанные в суперномерах?
Комментарии
