В заключении искатель приключений прыгнул двумя ногами на голову моего сына, который и так уже лежал в луже крови.
Обратиться в редакцию заставило меня поведение Ваших коллег журналистов, которые иногда занимают позицию выгораживания преступников, если, более того, не находятся в сговоре с ними. Постараюсь коротко описать ситуацию, в которую легко может попасть любой человек. Никогда не стоит надеяться на то, что добро само по себе победит, что все журналисты добросовестные и стремятся к справедливости. Бывает, что их действия только осложняют ситуацию, когда человек потерявший веру, ищет поддержку в изданиях без учета их авторитета и соответствующей правозащитной практики.
18 сентября прошлого года около 6 часов вечера мой сын со своей девушкой решили прогуляться невдалеке от дома. Мы живем в Мелитополе, здесь сентябрь это продолжение жаркого лета, когдамногие с наступлением прохлады выходят на улицу, кто прогуляться, кто пообщаться со знакомыми. Возле одной из открытых площадок магазина встретили знакомых, все было бы нормально, если бы между столиками не шлялся по пояс раздетый парень и приставал к присутствующим. Кто-то должен был дать закурить, а кто-то просто отвечать на вопросы пьяного человека. Когда очередь дошла до столика, где сидел с приятелями мой сын, ему, вероятно, не понравилось, что никто не отводил глаза, не залазил с испугу под стол, а настойчиво попросили присоединиться к своей кампании и не мешать незнакомым людям.
Ответ был молниеносным и для всех неожиданным, ведь на площадке находилось большое количество людей. Парень схватил с соседнего стола литровую бутылку водки, ударил моего сына по голове, и началось избиение, жестокое и профессиональное. Помогала нападающему и его команда, состоящая из 4-х человек, хотя избивать человека в бессознательном состоянии это зверство вдвойне. В заключении искатель приключений прыгнул двумя ногами на голову моего сына, который и так уже лежал в луже крови.
Продавцы вызвали милицию и скорую еще в начале избиения, так как частная охранная фирма в тот день прибыла на работу с опозданием. В избиении участвовали студенты пед. университета, а главное действующее лицо – Владимир Раков был уже дипломированным учителем. После избиения Раков скрылся в рядом стоящем общежитии того же университета, как оказалось, только для того, чтобы заменить окровавленную одежду и тут же вернулся посмотреть на плоды своего «геройского» поступка, где был показан наряду милиции, оперативно прибывшему на вызов. Подчиниться стражам порядка он не пожелал и попытался скрыться. Преследование продолжалось долго, и задержали его только с применением спецсредств и даже газа - из-за агрессии… После задержания он был отправлен в следственный изолятор, где продолжал бушевать сначала в общей, а затем в отдельной камере. При этом никаких побоев зафиксировано не было. В камере Раков пробыл 36 часов и был отпущен под подписку о невыезде заместителем прокурора г. Мелитополя (в то время) Фоминым.
Пока мы занимались здоровьем сына, который находился в реанимации с раздробленным черепом, начались странности следствия, на которые поначалу мы не обратили внимания, было не до этого, нужно было спасать жизнь своего ребенка, родители, думаю, меня поймут, почему я, постоянно находясь в больнице, не сразу обратил внимание на начавшийся интенсивный процесс фальсификации. Сначала следователь Захаров А.И., несмотря на запрет врачей, пытался допросить сына еще в реанимации. После такого допроса у него вновь появились нарушения речи.
Один из ребят той злополучной компании всё-таки пришел в больницу проведать сына и, когда увидел, в каком состоянии находится жертва развлечений Ракова, рассказал мне на камеру всё о том трагическом вечере. Другой характеристики, кроме как зверь, для Ракова подобрать никто не мог, в отличие от следователя и заместителя прокурора, которые начали оказывать на меня давление и уже тогда обозначили свою позицию, как ст. 124 УК с превышением пределов необходимой обороны.
Начались угрозы свидетелям, оценка событий которых не совпадала с официальной прокурорской версией. Появилась версия о нападении на самого Ракова и, как следствие - побои на его теле, неизвестно когда и откуда взявшиеся. Все это время Раков разгуливал на свободе в форме охранного агентства «Гладиатор», куда его оформили на работу, вероятно, таким образом, он стал зарабатывать положительную характеристику.
Через месяц - 23 октября в выходной, когда весь город праздновал день освобождения, меня вызвал в прокуратуру следователь Захаров. Когда я приехал, прокуратуру открыл сам заместитель прокурора Фомин в интересной, как для прокурора, одежде - спортивном костюме и угрозами пытался меня заставить согласиться с версией следствия. Стало очевидным, что Ракова пытаются вывести на статью с минимальным сроком наказания, а из моего сына сделать чуть ли не зачинщика драки. После того, как «избиение превратилось в драку», я вынужден был сменить адвоката. Мне просто стало понятно, что это одна кампания, которая зарабатывает деньги, и её больше ничего не интересует.
В суд дело все-таки попало, но через полгода, хотя раскрыто милицией было за 2 дня. Чем все оставшееся время занимался следователь Захаров (ведь новых свидетелей дела так и не появилось) и зам прокурора Мелитополя Фомин - остается только догадываться.
В связи с таким длительным расследованием очевидного, я обратился в редакцию газеты «Мелитопольские ведомости» и здесь началось еще более интересное. Предоставив документы, справки, фотографии, я понял, что редакция имеет еще более странный взгляд на это преступление, чем следователь. А поскольку дело все же было передано в суд, то их желание срочно подготовить публикацию под названием «Конфликт интересов» выглядело не только не логичным, но и похожим на выгораживание следствия.
Корреспондент Татьяна Бабкова на мои возражения, что до окончания судебного следствия публиковать ничего не следует, заявила, что у редакции своё мнение на этот счет и публиковать свою статью она будет. Я не мог согласиться с такой позицией, поэтому вынужден был письменно обратиться с заявлением к редакции и был удивлен ещё больше. Заявление не стали регистрировать. Требование закона, которое касается абсолютно всех организаций, в том числе и газеты, не захотели выполнить, больше того, у редакции появилась версия, что меня просто не устраивает та сумма денег, которая предлагается Раковым в обмен на улаживание конфликта.
Вот так я столкнулся с беспределом досудебного следствия в тандеме с местной газетой, которая по непонятным причинам просто жаждет во время судебного следствия высказать свою точку зрения, несмотря на то, что это просто незаконно. Я не могу допустить, чтобы мой сын, ставший инвалидом, ещё и оправдывался, после того как какая-то полуграмотная тётка выльет на него ушат грязи.
Другого выхода, кроме как обратиться к Вам, для того, чтобы довести свою позицию по данному делу, у меня нет. После окончания суда я обязательно проинформирую Вас о его результатах, сейчас же просто неправильно называть имена и фамилии свидетелей, представлять доказательства, которые у меня есть, пока они еще не рассмотрены в суде.
В судебном заседании объявлен перерыв до 13 марта в связи с изменениями показаний свидетелей. Шитое белыми нитками дело фактически разваливается, и зачем пожарная команда от редакции «Мелитопольских ведомостей» понадобилась прокуратуре, становится очевидным – для давления на суд.
Олег Руденко 26 февраля 2013.
Прилагаю текст обращения в редакцию «Мелитопольских ведомостей», которое они отказались регистрировать.
«Мелитопольские ведомости»
Кумоку М.В.
Подготовленная к печати статья вашего издания под названием «Конфликт интересов», с черновиком которой я был ознакомлен, вынуждает меня сделать следующее официальное заявление.
1.Я не поручал Вашему изданию защиту интересов моего сына, ставшего жертвой безосновательной агрессии подонков - фигурантов уголовного дела, которое с февраля с.г. рассматривается в Мелитопольском горрайсуде.
2.Из подготовленных материалов усматривается, что редакция неправомерно вмешивается в ход судебного следствия, с целью выгородить виновного в покушении на убийство моего сына, еще до выводов суда.
3.От имени редакции Ваш корреспондент делает умозаключение, являющееся по своему смыслу аморальным и оскорбляющим мое понимание чести и достоинства, а именно: дело находится в суде, в судебном порядке в рамках уголовного дела будут предъявлены исковые требования к виновным о возмещении материального вреда, причиненного виновными действиями, в то время как корреспондент готов представить это предметом торгов в досудебных рамках.
4.Если публикация касается моральной составляющей, как-то: беспричинное избиение незнакомых людей, необоснованная агрессия выпускников пед. университета в отношении граждан, незаконное обустройство питейных заведений под открытым небом, рядом с гастрономами в нарушение закона и т. д., у меня нет возражений.
5.Проплаченность предложенного мне варианта статьи не вызывает никакого сомнения, поскольку корреспондент еще до решения суда общественному мнению готовит свое видение преступления, которое сводится к примитивному торгу, тем самым ставит под сомнение факты зверства, коррупции в органах МВД и прокуратуры. Вы можете писать, что Вам заблагорассудится, но послерешения суда.
У меня есть основания для официального предупреждения редакции о недопустимости готовящейся манипуляции общественным мнением, с целью освобождения виновных в тяжких преступлениях от наказания.
Комментарии
