Хорватские дети и католические священники забивали женщин кирпичами и арматурой, закалывали вилами.
Это уже наглость. На бывшей территории Российской Империи и Советского Союза мучают сербских братьев. По приговору Гаагского трибунала в тартускую тюрьму Эстонии брошены президент Республики Сербская Краина Милан Мартич и командующий Сараевско-Романийским корпусом Армии Республики Сербской Драгомир Милошевич.
С началом Боснийской войны на территории бывшей Югославии генерал Драгомир Милошевич по прозвищу «Бессмертный серб» оборонял сербские районы Сараево и удерживал фронт против армии бошняков (АРБиХ) и Хорватского вече обороны (ХВО). АРБиХ состояла из мусульманских бандформирований, националистов «Патриотической лиги», преступных элементов, бывших полицейских и мусульман-дезертиров из югославской армии (ЮНА). Сараевско-Романийский корпус генерала Милошевича насчитывал примерно 18 тысяч бойцов и сильно уступал противостоящему ему Первому корпусу АРБиХ. К тому же последним помогали силы быстрого реагирования ООН, ставшие прямым участником конфликта.
Расположенные на горе Игман артиллерийские батареи британских и французских миротворцев, также как и артиллерия бошняков, обстреливала сербские позиции. Кроме того, в ходе этих бомбардировок самолёты люфтваффе Германии совершили первые боевые вылеты после 1945 года. В результате бомбардировок были уничтожены радарные установки, склады, командные пункты, средства ПВО, мосты, телекоммуникационные центры, линии электропередач, резервуары с водой и другие жизненно важные объекты инфраструктуры. Под прикрытием натовских самолётов, используя фактор уничтожения военного потенциала сербов, мусульманские и хорватские войска заняли 400 км² сербских территорий, изгнав оттуда более 50 тысяч сербов, совершая массовые военные преступления и этнические чистки в отношении сербского населения.
Между войсками НАТО и бошняцкими силами существовала координация действий. Директор Института славяноведения РАН Константин Никифоров указывает, что «во время бомбардировок действовала прямая оперативная связь между командующим мусульманскими войсками Р. Деличем и натовскими военными. Именно Делич определял сербские цели, по которым затем наносился ракетно-бомбовый удар».
Интервенция НАТО сыграла большую роль в ликвидации военного превосходства сербов в Боснии и вынудила их руководство пойти на переговоры, завершившиеся подписанием Дейтонских соглашений в декабре 1995 года.
Однако Гаагский трибунал, руководствуясь иезуитской моралью, обвинил в преступлениях против человечности именно сражавшихся за свою независимость сербов. 3 декабря 2004 года Драгомир Милошевич добровольно предстал перед трибуналом. Он не признал себя виновным ни по одному пункту обвинения.
Одним из «самых ужасных преступлений» генерала Милошевича был назван мнимый обстрел сербами рынка Маркале 28 августа 1995 года. Та мусульманская провокация послужила поводом для массированных натовских бомбовых ударов по сербским позициям по всей линии фронта. Удары последовали незамедлительно.
Расследование не проводилось, хотя генерал Ратко Младич настаивал на создании совместной с мусульманами комиссии. И вот теперь мусульманская мина, вызвавшая вмешательство НАТО, которое в свою очередь позволило мусульманским силам перейти в наступление, была приписана генералу Милошевичу.
Трибунал категорически отказался рассматривать иную версию, кроме той, что мину выпустили сербы, хотя свидетель защиты из России — полковник в отставке Андрей Демуренко, который в 1995 году был заместителем командующего миротворцами ООН в секторе «Сараево», заявил, что мина, приведшая к гибели 43 человек, «не могла быть выпущена с позиций боснийских сербов». Российский свидетель указал, что после осмотра места взрыва 28 августа, он с удивлением узнал, что созвана срочная пресс-конференция, на которой представитель ООН заявил, что инцидент на Маркале – «это еще один пример зверств и преступлений сербской армии».
Проигнорировав все доводы защиты, Гаагский трибунал 12 декабря 2007 года приговорил генерала Драгомира Милошевича к 33 годам заключения. 2 февраля 2008 года прокуратура Гаагского трибунала направила жалобу с требованием увеличить срок заключения до пожизненного.
В своем заключительном слове генерал Милошевич сказал: «Я и мои люди защищали сербов от резни со стороны мусульман. Все остальное пусть будет на совести Запада».
Милан Мартич, в прошлом полицейский, возглавил в 1990 году сербское гражданское ополчение и стал третьим президентом Республики Сербская Краина, которая возникла после того, как хорваты в начале 1990-х учинили мятеж против федерального центра «большой» Югославии.
В новой конституции Хорватии возрождались традиции и ценности усташеской фашистской Хорватии времён Второй мировой войны, одной из главных ценностей которой было этнически чистое хорватское государство, а очищать его надо было, главным образом, от сербов. Поэтому для сербов, компактно проживавших в Книнской Краине, Западной и Восточной Славонии, провозглашение своей автономии стало жизненной необходимостью.
Сам Мартич виновным себя не признал. В заключительном слове он заявил, что прокурор, американец Алекс Вайтинг, требовавший для подсудимого пожизненного заключения, «гражданин страны, которая участвовала в изгнании моего народа, поэтому сегодня он пытается переложить ответственность с настоящего преступника на жертву <…> Из Хорватии изгнано более 500 тысяч сербов. Разрушено 1100 сербских сел, уничтожено 30 тысяч домов. У сербов отнято 50 тысяч квартир».
Операция «Олуя» («Шторм») началась утром 4 августа 1995 года массированным наступлением 200-тысячной хорватской армии на Книн. Сербская Краина пала в течение 5 дней. Армия краинских сербов, в реальности состоявшая из 15 тысяч боеспособных солдат с устаревшим оружием, сражалась героически. У Велебита окружённые сербы оказали героическое сопротивление хорватам, беспрепятственно прошедшим сквозь французских «миротворцев». После было привезено 24 тела сербских героев. Этот эпизод с «миротворцами» люди не могут забыть до сих пор.
Под палящим солнцем, без пищи и воды, сербские беженцы двигались по дороге, ведущей к Баня-Луке и далее к Белграду. Только гражданских лиц за 4 дня погибло около 14 тысяч. Еще 12 тысяч пропало без вести. Беженцев бомбили самолёты НАТО и хорватская авиация, велся артиллерийский обстрел сербов на дорогах, расстрел из стрелкового оружия и танков. Хорватские дети и католические священники забивали женщин кирпичами и арматурой, закалывали вилами. Особенно страшными были резня в Дворе и резня в Груборах.
Подпольное лондонское турагентство организовало продажу билетов на «сафари» по 2700 долларов. Любители поохотиться на людей летели в Мюнхен, оттуда их доставляли в Загреб, а оттуда – в зону военных действий, где они становились членами Хорватской «интербригады». Наёмникам-убийцам выдавалось оружие, им беспрепятственно разрешалось фотографироваться над трупами сербов, убивать, насиловать. В основном в Хорватию приехали немцы, голландцы, англичане, американцы, датчане, венгры. «Интербригада» в Хорватии носила форму Вермахта и СС.
И вот трибунал в Гааге 12 июня 2007 года приговаривает Милана Мартича, президента этих несчастных сербов, изгнанных со своей земли, к 35 годам тюремного заключения. Что это, насмешка? Или звериный оскал «цивилизованного» мира?
Следует отметить, что большинство обвинений и против Мартича, и против других сербов было построено на показаниях предшественника Мартича на посту президента Сербской Краины Милана Бабича. После дачи требуемых от него показаний Бабич… покончил с собой 7 марта 2006 года. Вскоре после его гибели была обнаружена предсмертная записка Бабича, в которой тот обвиняет Гаагский трибунал «в принуждении его к самоубийству с целью скрыть дачу им ложных показаний на процессах против бывшего югославского лидера Слободана Милошевича и других сербских обвиняемых». Слободан Милошевич умер через четыре дня после самоубийства Бабича.
Милан Мартич и Драгомир Милошевич были доставлены в тюрьму города Тарту на основании соглашения между Гаагским трибуналом и Эстонией от 2008 года «об исполнении приговоров». И это не лакейство и не подобострастие перед новыми хозяевами. Эстонские политики предпочитают не вспоминать о том, что в годы фашистской оккупации их родина была покрыта сетью концлагерей, которые охраняли эстонцы. В эти концлагеря свозили людей из разных концов Европы.
Комендантом концлагеря в Тарту, где погибли десятки тысяч заключенных, был Карл Линнас – один из руководителей организации «Омакайтсе» («Корпус самообороны»), в которую до конца 1941 года добровольно вступило 43.757 человек. После занятия немецкими войсками Тарту в противотанковом рву у селения Лемматси участники «Омакайтсе» убили более 12 тысяч мирных жителей и советских военнопленных. К 1 ноября 1941 года «Омакайтсе» провела 5.033 облавы, было арестовано 41.135 человек, из которых 7.357 человек были казнены на месте «из-за оказанного сопротивления». Члены «Омакайтсе» охраняли концлагеря, мосты, военные и транспортные объекты, боролись с партизанами, участвовали в расстрелах. Узников тюрьмы «Старый Таллин» расстреливали по спискам, которые утверждал начальник политической полиции Эрвин Викс.
В том же году на базе разрозненных отрядов «Омакайтсе» на добровольной основе для проведения карательных акций против гражданского населения, борьбы с партизанским движением и охраны концлагерей (которых в Эстонии было уже не менее 25) было сформировано 6 эстонских охранных отрядов. В дополнение к ним для охранной службы и борьбы с партизанами в тылу немецкой группы армий «Север» было сформировано 26 эстонских батальонов вспомогательной полиции («шума»). В отличие от аналогичных частей на Украине, в эстонских полицейских батальонах были введены воинские звания вермахта и они полностью, включая офицеров, были укомплектованы национальными кадрами.
Эстонские полицейские батальоны участвовали в боях с партизанами, расстрелах мирного населения, грабежах, уничтожении целых деревень в Белоруссии и массовой отправке мирного населения в Германию.
При отступлении немцев их эстонские подручные учинили массовые расстрелы узников концлагерей. Так, 19 сентября 1944 года были уничтожены почти все заключенные концлагеря Клоога. В акте от 29 сентября, который подписали представители Красной Армии и уцелевшие узники концлагеря, дана картина трагедии: «Основная масса была выведена на поляну за лагерем. Здесь заключенных заставили из заранее заготовленных дров складывать четыре больших костра. На первый ряд поленьев каждого костра немцы приказали заключенным ложиться тесными рядами.
Затем заключенных расстреливали выстрелами из автоматов. Затем на первый ряд трупов заключенные, ожидавшие своей очереди, клали новый ряд поленьев и по команде гитлеровцев ложились на дрова и расстреливались эсэсовцами и гестаповцами. Когда три костра по 8–10 рядов трупов, проложенных дровами, были готовы, немцы облили их специально привезенным сюда бензином (14 бочек) и зажгли. Костры горели двое с половиной суток». Пока немцы стреляли и жгли, эстонцы бдительно стерегли ожидавших смерти узников.
И вот теперь, в начале XXI века, плодотворное сотрудничество эстонцев с немцами и другими «цивилизованными» народами нашло свое продолжение. Как и встарь, двери тартуской тюрьмы гостеприимно распахнуты, на этот раз для сербских противников «нового режима». Милану Мартичу, осужденному Гаагским трибуналом на 35 лет, сейчас 59, а Драгомиру Милошевичу, осужденному на 29 лет, сейчас 74 года. Для обоих это фактически – смертный приговор. И отвечать за это эстонским заплечных дел мастерам придется по полной программе.
Комментарии
