27 июля 2016 г. исполнилось 105 лет со дня рождения Героя Советского Союза Николая Ивановича Кузнецова, величайшего разведчика и диверсанта всех времён и народов.
Он, бесспорно, стоит на первом месте среди разведчиков-боевиков, которые осуществляли самые острые акции по ликвидации важных фигур врага. Анализ деятельности Николая Кузнецова по этому направлению показывает, что им было осуществлено восемь операций ликвидационного плана. А ведь даже за одну подобную операцию исполнители во время войны удостаивались высоких наград.
Летом 1942 года Николай Кузнецов, имея помимо других документов жетон гестапо, был направлен в отряд специального назначения «Победители», подчинявшийся 4-му Управлению НКВД СССР Павла Анатольевича Судоплатова. Действуя под видом обер-лейтенанта Пауля Вильгельма Зиберта, кавалера Железного креста двух степеней, в оккупированном Ровно, превращенном немцами в столицу рейхскомиссариата Украины, Николай Кузнецов первым передал в Москву информацию о местоположении бункера Гитлера Werwolf («Оборотень») в 8 км от Винницы. Добившись аудиенции у рейхскомиссара Украины Эриха Коха, Николай Кузнецов первым получил сведения о подготовке немецкого наступления на Курской дуге (операция «Цитадель») летом 1943 года.
Советский разведчик Герой Советского Союза Николай Иванович Кузнецов
Осенью 1943 года Николай Кузнецов организовал ряд покушений на одного из руководителей оккупационного режима на Украине, заместителя Эриха Коха Пауля Даргеля. 20 сентября, выпрыгнув из машины, он четырьмя выстрелами вместо Даргеля убил заместителя Эриха Коха по финансам Ганса Геля и его секретаря Винтера, и на той же машине уехал. 30 сентября Николай Иванович пытался убить Даргеля противотанковой гранатой. При этом Даргель потерял обе ноги и на самолете был вывезен в Берлин.
Николай Струтинский, разведчик партизанского отряда «Победители», писал о Николае Кузнецове: «Не приписанный ни к какой воинской части, без определённых занятий, что само по себе уже было большим риском, он жил во вражьем логове, был вхож в круг офицеров, имел «приятелей» в штабах тыловых частей, в гестапо и фельджандармерии. Среди колоссального количества информации, что наплывала на него, он умел увидеть главное, мог по мелочи выйти на след важной тайны и узнать её».
Обер-лейтенант Пауль Зиберт (советский разведчик, Герой Советского Союза Николай Кузнецов) среди сотруднико гестапо. Ровно, 1943 год. Крайний справа - советский разведчик Николай Приходько, курьер особого назначения партизанского отряда «Победители». Связной Николая Кузнецова. Герой Советского Союза (1943), посмертно.
Помощницей и соратницей Кузнецова стала содержательница офицерского казино «У пани Лели» Лидия Лисовская, аристократка, родом из Ровно, завербованная чекистами еще перед войной. Она имела прекрасные музыкальные способности, хорошо танцевала и была настоящей красавицей: голубые глаза, спортивного типа фигура, и волосы цвета спелой ржи, которые она часто заплетала в корону.
Её двоюродная сестра Майя Микота по заданию Центра стала агентом гестапо (получив оперативный псевдоним «17») и познакомила Кузнецова с Ульрихом фон Ортелем, штурмбанфюрером СС и представителем внешней разведки СД. В одном из разговоров фон Ортель сообщил, что ему оказана большая честь участвовать в «грандиозном деле, которое всколыхнет весь мир» и обещал привезти Майе персидский ковер... Сопоставив факты, Кузнецов первым предупредил Москву об операции «Длинный прыжок» — покушении на лидеров «Большой тройки» Сталина, Черчилля и Рузвельта на Тегеранской конференции (28 ноября - 1 декабря 1943 года).
Вечером 20 ноября 1943 года Майя сообщила Кузнецову, что фон Ортель покончил с собой в своем кабинете на Дойчештрассе... Однако в своей книге «Тегеран, 1943. На конференции Большой тройки и в кулуарах» личный переводчик Сталина Валентин Бережков указывает, что фон Ортель присутствовал в Тегеране и выполнял задание руководителя спецназа СС Отто Скорцени. Но благодаря переданным Кузнецовым сведениям группа советского разведчика Геворка Вартаняна раскрыла всю немецкую резидентуру в Иране и не допустила высадки немецких диверсантов.
– Как поживает генерал Макс Ильген? – спросил однажды Дмитрий Николаевич Медведев, командир отряда «Победители», у Кузнецова. Генерал-майор Ильген был командиром «восточных батальонов» (Osttruppe zur besonderen Verwendung 740) – карательных подразделений в составе вспомогательной полиции Третьего рейха «шума» (Schutzmannschaft, Schuma).
– Грозится в радиусе ста километров от Ровно ликвидировать всех партизан и похваляется, что скоро будет беседовать с вами здесь, в лагере.
– А что, эта идея мне нравится – может быть, предоставим ему такую возможность?
Кузнецов понял мысль командира и усмехнулся. 15 ноября 1943 года Ильгена, а вместе с ним и случайно подвернувшегося гауптмана Пауля Гранау, личного шофера Коха, втолкнули в машину, которая на предельной скорости понеслась по улицам Ровно. В тот же день после допроса они были расстреляны на одном из лесных хуторов близ Ровно.
А 17 декабря 1943 года из Стокгольма в Москву было передано срочное сообщение, появившееся в газете Minsker Zeitung: в Ровно прямо в служебном кабинете неизвестным убит верховный судья Украины оберфюрер СС Альфред Функ…
В январе 1944 года Дмитрий Николаевич Медведев направил Кузнецова вслед за отступающими немецкими войсками во Львов. Во Львове Кузнецов уничтожил ещё несколько высших чинов противника — в частности, были ликвидированы шеф правительства Галиции Отто Бауэр и начальник канцелярии правительства генерал-губернаторства доктор Генрих Шнайдер.
Как следует из архивных документов, о месте и обстоятельствах гибели Кузнецова и его товарищей имеются две версии. Первая — Николай Кузнецов 2 марта 1944 года был расстрелян боевиками УПА в лесу вблизи села Белогородка Вербского (ныне Дубновского) района Ровенской области. Вторая — Николай Кузнецов погиб 9 марта 1944 года в доме жителя села Боратин Подкаменского (ныне Бродовского) района Львовской области при стычке с боевиками УПА, подорвав себя гранатой. Первая версия основана на обнаруженной в львовском гестапо после бегства немцев телеграмме-молнии, которая 2 апреля 1944 года была направлена в Берлин:
«Совершенно секретно Государственной важности г. Львов, 2 апреля 1944 г.
ТЕЛЕГРАММА-МОЛНИЯ
В Главное Управление Имперской безопасности для вручения «СС» группенфюреру и генерал-лейтенанту полиции Генриху Мюллеру На очередной встрече 1.04.1944 года украинский делегат сообщил, что одно из подразделений УПА «Черногора» 2.03.1944 года задержало в лесу вблизи Белогородки в районе Вербы (Волынь) трех советско-русских шпионов. Судя по документам этих трех задержанных агентов, речь идет о группе, подчиняющейся непосредственно ГБ НКВД. УПА удостоверило личность трех арестованных, как следует ниже:
1. Руководитель группы Пауль Зиберт под кличкой «Пух», имел фальшивые документы старшего лейтенанта германской армии, родился, якобы, в Кенигсберге, на удостоверении была его фотокарточка. Он был одет в форму немецкого старшего лейтенанта. 2. Поляк Ян Каминский. З. Стрелок Иван Власовец, под кличкой «Белов», шофер «Пуха».
Все арестованные советско-русские агенты имели фальшивые немецкие документы, богатый вспомогательный материал — карты, немецкие и польские газеты, среди них «Газета Львовська» и отчет об их агентурной деятельности на территории советско-русского фронта. Судя по этому отчету, составленному лично «Пухом», им и его сообщниками в районе Львова были совершены террористические акты. После выполнения задания в Ровно «Пух» направился во Львов и получил квартиру у одного поляка. Затем «Пуху» удалось проникнуть на собрание, где было совещание высших представителей власти в Галиции под руководством губернатора доктора Вехтера.
«Пух» был намерен застрелить при этих обстоятельствах губернатора доктора Вехтера. Но из-за строгих предупредительных мероприятий гестапо этот план не удался, и вместо губернатора были убиты вице-губернатор доктор Бауэр и секретарь последнего доктор Шнайдер. Оба эти немецкие государственные деятели были застрелены недалеко от их частной квартиры. В отчете «Пуха» по этому поводу дано описание акта убийства до мельчайших подробностей.
После совершенного акта «Пух» и его сообщники скрылись в районе Золочева и нашли убежище у скрывающихся евреев, от которых получили карты и газеты, среди них «Газету Львивську», где был помещен некролог о докторе Бауэре и докторе Шнайдере. В этот период времени у «Пуха» было столкновение с гестапо, когда последнее пыталось проверить его автомашину. По этому случаю он также застрелил одного руководящего работника гестапо. Имеется подробное описание происшедшего.
При другом контроле его автомашины «Пух» застрелил одного германского офицера и его адъютанта, а после этого бросил автомашину и вынужден был бежать в лес. В лесах ему пришлось вести бои с подразделениями УПА для того, чтобы добраться в Ровно и дальше по ту сторону советско- русского фронта с намерением лично сдать свои отчеты одному из руководителей советско-русской армии, который бы направил их дальше в Центр, в Москву.
Что касается задержанного подразделениями УПА советско-русского агента «Пуха» и его сообщников, речь идет, несомненно, о советско-русском террористе Пауле Зиберте, который в Ровно похитил среди прочих и генерала Ильгена, в Галицийском округе расстрелял подполковника авиации Петерса, одного старшего ефрейтора авиации, вице-губернатора, начальника управления доктора Бауэра и президиаль-шефа доктора Шнайдера, а также майора полевой жандармерии Кантера, которого мы тщательно искали.
Имеющиеся в отчете агента «Пуха» подробности о местах и времени совершенных актов, о ранениях жертв, о захваченных боеприпасах и т.д. кажутся точными. К утру от боевой группы Прюцмана поступило сообщение о том, что Пауль Зиберт и его оба сообщника были найдены на Волыни расстрелянными.
Представитель ОУН обещал, что полиции безопасности будут сданы все материалы в копиях или даже оригиналах, если взамен этого полиция безопасности согласится освободить госпожу Лебедь с ребенком и ее родственниками. Следует ожидать, что если обещание об освобождении будет выполнено, то группа ОУН-Бандера будет направлять мне гораздо большее количество осведомительного материала.
Подписано: Начальник Полиции безопасности и СД по Галицкому округу доктор Витиска, «СС» оберштурмбанфюрер и старший советник управления».
Вот эта найденная в немецких архивах телеграмма и послужила основанием для Героя Советского Союза полковника Дмитрия Николаевича Медведева указать в своей книге «Сильные духом», что Николай Кузнецов и его боевые друзья были расстреляны бандеровцами в селе Белогородка 2 марта 1944 года.
Автору данной статьи известна, однако, еще одна версия описываемых событий. В свое время выдающийся контрразведчик Степан Фёдорович Коноплёв, который в 1941-1942 годах готовил Николая Кузнецова к выполнению заданий в тылу врага, рассказал моему отцу, с которым они тогда вместе работали, что Николай Кузнецов в действительности благополучно добрался до партизан, и за ним из Москвы был выслан самолет. На пути в Москву связь с самолетом была потеряна. Возможно, он был сбит вблизи линии фронта.
Говоря о Степане Фёдоровиче Коноплёве, следует отметить, что это был человек редкой смелости и разведывательного таланта. В августе 1945 года он провел фантастическую операцию, в результате которой фактически ему одному сдался целый мукденский гарнизон японцев в Манчжурии.
В 1978 году он подарил свою документальную повесть о действиях советских партизан на Смоленщине и в Белоруссии «След кометы» с дарственной надписью: «Уважаемому Юрию Андреевичу Ведяеву на память о совместной работе в ВШ КГБ. Желаю отличного здоровья и больших творческих успехов. От одного из авторов книги “След кометы”, 08.06.78».
Николай Иванович Кузнецов родился в селе Зырянка Талицкого района Свердловской области, примерно посредине между Екатеринбургом и Тюменью. А в соседнем совхозе жил родной брат моей бабушки дядя Коля, у которого я в детстве неоднократно бывал и с которым мы ловили рыбу в том же пруду, что и маленький Ника. Возможно, именно тогда у меня появился интерес к изучению немецкого языка. И хотя я владею не шестью диалектами, как Николай Кузнецов, но и мне приходилось бывать среди немецких неонацистов, причем у «ландсеров» и «камерадов» не возникало сомнений в том, что перед ними свой «кумпель».
Весной 1949 года брат Николая Кузнецова Виктор услышал по радио передачу книги Дмитрия Николаевича Медведева «Это было под Ровно», после чего разыскал Дмитрия Николаевича и передал ему письмо Николая Кузнецова. Письмо было опубликовано в эпилоге вышедшей в 1951 году книги Д.Н. Медведева «Сильные духом». Там же напечатано и факсимиле письма. Ниже оно цитируется именно по этому первому изданию, поскольку в последующих переизданиях книги его текст подвергался многочисленным правкам и, в частности, исчезло всё, связанное с именем Сталина:
«Москва, 27 июня 1942 г.
Дорогой братец Витя!
Получил оставленную тобой открытку о переводе в Козельск. Я всё ещё в Москве, но в ближайшие дни отправляюсь на фронт. Лечу на самолёте.
Витя, ты мой любимый брат и боевой товарищ, поэтому я хочу быть с тобой откровенным перед отправкой на выполнение боевого задания. Война за освобождение нашей Родины от фашистской нечисти требует жертв. Неизбежно приходится пролить много своей крови, чтобы наша любимая отчизна цвела и развивалась и чтобы наш народ жил свободно. Для победы над врагом наш народ не жалеет самого дорогого — своей жизни. Жертвы неизбежны. Я и хочу откровенно сказать тебе, что очень мало шансов на то, чтобы я вернулся живым. Почти сто процентов за то, что придётся пойти на самопожертвование. И я совершенно спокойно и сознательно иду на это, так как глубоко сознаю, что отдаю жизнь за святое, правое дело, за настоящее и цветущее будущее нашей Родины.
Мы уничтожим фашизм, мы спасём отечество. Нас вечно будет помнить Россия, счастливые дети будут петь о нас песни, и матери с благодарностью и благословением будут рассказывать детям о том, как в 1942 году мы отдали жизнь за счастье нашей горячо любимой отчизны. Нас будут чтить освобожденные народы Европы. Разве может остановить меня, русского человека, большевика и сталинца, страх перед смертью? Нет, никогда наша земля не будет под рабской кабалой фашистов. Не перевелись на Руси патриоты. На смерть пойдём, но уничтожим дракона.
Храни это письмо на память, если я погибну, и помни, что мстить — это наш лозунг. За пролитые моря крови невинных детей и стариков — месть фашистским людоедам. Беспощадная месть! Чтоб в веках их потомки наказывали своим внукам не совать своей подлой морды в Россию. Здесь их ждёт только смерть. Будь всегда верен Сталину и его партии. Только он обеспечит могущество и процветание нашей Родины. Только он и наша сталинская партия и никто больше. Эта истина абсолютно доказана.
Перед самым отлётом я ещё тебе черкну. Будь здоров, братец. Целую крепко.
Твой брат Николай»
Второе письмо Николай Кузнецов написал, уже будучи в отряде, запечатал и передал конверт Дмитрию Николаевичу Медведеву, который опубликовал его в 1948 году в своей книге «Это было под Ровно». Поскольку в последующих изданиях его текст также искажался и исчезло упоминание имени Сталина, ниже мы приводим оригинал:
«Вскрыть после моей смерти. Кузнецов.
24 июля 1943 года. Завтра исполняется одиннадцать месяцев моего пребывания в тылу врага. 25 августа 1942 года, в 24 часа 05 минут я спустился с неба на парашюте, чтобы мстить беспощадно за кровь и слёзы наших матерей и братьев, стонущих под ярмом германских оккупантов.
Одиннадцать месяцев я изучал врага, пользуясь мундиром германского офицера, пробирался в самое логово сатрапа — германского тирана на Украине Эриха Коха.
Теперь я перехожу к действиям.
Я люблю жизнь, я ещё молод. Но если для родины, которую я люблю, как свою родную мать, нужно пожертвовать жизнью, я сделаю это. Пусть знают фашисты, на что способен русский патриот и большевик. Пусть они знают, что невозможно покорить наш народ, как невозможно погасить солнце.
Пусть я умру, но в памяти моего народа патриоты бессмертны. «Пускай ты умер, но в песне смелых и сильных духом всегда ты будешь живым примером, призывом гордым к свободе, к свету...». Это моё любимое произведение Горького. Пусть чаще читает его наша молодёжь.
Если будет нужно, я пойду на смерть с именем моего Сталина, отца, друга, учителя.
Ваш Кузнецов».
Советский разведчик Герой Советского Союза Николай Иванович Кузнецов (третий слева) с сотрудниками констркуторского отдела «Уралмаша». Свердловск, 1930-е гг.
Встреча секретного спецагента НКВД СССР «Колониста» (впоследствии легендарный разведчик, Герой Советского Союза Николай Кузнецов) с секретарем посольства Словакии Г.-Л. Крно, агентом немецкой разведки. 1940 год, оперативная фотосъемка скрытой камерой.
Комментарии
