Это будет означать практическую ликвидацию фронта в Донбсассе и появление десятков фронтов внутри подконтрольной Киеву Украины.
События на Украине начали развиваться с ускорением. Уже к началу лета Порошенко благополучно похоронил Минск. Обстрелы ДНР/ЛНР всё усиливались, к линии фронта подтягивались войска. Киев отказывался от реализации пунктов минских соглашений, предусматривавших обмен пленных, изменение конституционных основ украинской государственности, с предоставлением особых полномочий «отдельным районам», а по факту с федерализацией страны (которую в Киеве предпочитают называть децентрализацией). Западные «партнёры» (не только Франция и Германия, но и США) исчерпали возможности давления на украинскую власть.
Внутриполитические расклады получили приоритет перед пожеланиями внешнеполитических спонсоров, ещё недавно чувствовавших себя полными хозяевами Украины.
Собственно, началось всё не летом, а ранней весной 2016 или даже зимой 2015/2016 годов. Старт новому витку внутриукраинской напряжённости дали требования (поначалу завуалированные) постмайданной политической элиты к Порошенко поделиться властью. Требования эти были оформлены в тезис о необходимости до октября 2016 года провести досрочные выборы в Верховную Раду.
Поскольку всем было известно, что в случае досрочных выборов Порошенко контроль над парламентом потеряет, речь шла фактически об ультиматуме о мирной сдаче власти. Ведь потеря контроля над парламентом ведёт и к потере контроля над правительством. В украинских условиях такая двойная сдача позиций привела бы к тому, что президента начали бы игнорировать как политическую фигуру и даже ограниченными президентскими полномочиями он бы не смог воспользоваться.
Дальше, как вариант – прозябание в качестве политической марионетки, но более вероятно – досрочные президентские выборы. Срок ультиматума был обозначен – октябрь 2016 года. Именно это дата называлась всеми украинскими политиками и экспертами – сторонниками досрочных выборов. Почему октябрь? Возможно, хотели успеть перезагрузить власть в период американских выборов и поставить новую администрацию перед свершившимся фактом.
Как мы знаем, Порошенко ответил на эти требования фактическим прекращением имитации заинтересованности Киева в реализации минских соглашений и резким обострением обстановки в Донбассе. Тем самым он пытался привлечь внимание внешних игроков к ситуации на Украине и получить карт-бланш Запада на физическое подавление своих внутриполитических противников из числа сторонников майдана, под предлогом блокировки ими парламентского голосования за реализацию пунктов Минска.
С этой же целью было инициировано уголовное преследование наиболее неадекватных боевиков (из числа бывших уголовников и маргинальных, бесхозных наци) и даже целых подразделений. Однако Порошенко не удалось ни полностью подавить боевиков (они периодически отбивают своих коллег прямо в зале суда), ни связать с ними статусную майданную оппозицию собственному курсу. И одни, и вторые были встревожены, обозлены, но не подвалены и не лишены возможностей воздействия на ситуацию.
Более того, в начале августа, они сделали ответный ход, разворачивающий предпринятые Порошенко силовые меры против него самого. Провокация в Крыму, с засветкой роли в её подготовке и проведении ГУР Генштаба Украины, резко изменила позиционирование Порошенко. Путин заявил, что с ним не о чем разговаривать в Нормандском формате, тем более в Китае, но прозвучало это так, что читалось, что с Порошенко не о чем разговаривать вообще. Кроме того, украинские власти, а значит и Порошенко тоже, причём в первую очередь, были обвинены в международном терроризме, что резко сужало возможности для получения публичной официальной поддержки Запада.
Логика простая: Порошенко – президент Украины, значит, несёт полную моральную, политическую и юридическую ответственность за её действия. Неважно он отдал приказ о провокации или приказ был отдан против его воли. В первом случае, он сам террорист. Во втором, он не контролирует собственных террористов в госструктурах, в том числе в армии. Второе, даже хуже первого, поскольку с человеком, который ничего не контролируют, не о чем и разговаривать. Если же внешние игроки считают, что с Порошенко не о чем разговаривать, они должны с пониманием отнестись к действиям тех украинских политиков, которые решат поменять Петра Алексеевича на более адекватного лидера.
Таков был алгоритм рассуждений украинской элиты, составившей заговор и готовившей путч против Порошенко. Провокация в Крыму и параллельно вышедшие на пик активности разговоры о неизбежности переворота (которые в последние несколько недель озвучивает в Киеве едва ли не каждый, обсуждающий политику спикер, в каждом более-менее заметном СМИ) засвидетельствовали, что техническая подготовка заговора закончена и началась информационная подготовка путча. То есть кризис вошёл в завершающую фазу.
Впрочем, Порошенко и тут нашёл ход. Понимая, что одним из возможных сценариев начала переворота будет очередное резкое обострение в Донбассе, он пообещал в таком случае ввести военное положение. Военное положение ничего не даёт Порошенко в плане борьбы с восставшим Донбассом. В «зоне АТО» украинские законы и международные нормы давно не действуют, а с «сепаратистами» не церемонятся ни в Харькове, ни в Днепропетровске, ни в Запорожье.
Судя по всему и в Киеве к массовым зачисткам тех, кому повезло спокойно отсидеться последние два года, всё уже готово. Причём, чистить будут не только тех, кто писал в Фэйсбуке всякие гадости про украинских нацистов и киевский режим, но и тех, кто, не шевелясь, лежал на дне, в надежде, что о нём забудут. Всё это можно сделать и без военного положения. Для зачистки Харькова в 2014 году оно не понадобилось, не понадобится и для зачистки Киева в 2016 году. Тем более, что поддержка бандеровщины на бытовом уровне в Киеве на порядок выше, чем была в Харькове, то есть киевское антифашистское сопротивление получит значительно меньшую поддержку сограждан.
Таким образом, военное положение Порошенко может использовать как страшилку, только против своих оппонентов из майданного лагеря. Только им могут быть опасны аресты, конфискации и интернирования без суда и следствия, которые уже два с половиной года применяются против антифашистов.
То есть, в ответ на недвусмысленную угрозу практически немедленного начала реализации плана переворота, Порошенко ответил угрозой поступать со своими врагами из лагеря майдана по тем же законам (точнее по тому же беззаконию) по которым они поступали с антифашистами. Если бы он заявил о роспуске парламента и назначении досрочных выборов. Это была бы капитуляция. Заявлением о возможности введения военного положения он дал понять, что собирается стоять до конца и, если надо будет стрелять в «героев майдана» на улицах Киева, создавая им «небесную тысячу», «небесные десять тысяч» и далее, сколько потребуется.
Фактически обе стороны внутримайданного конфликта недвусмысленно пригрозили друг другу вооружённой силой. Теперь им придётся либо реально начать боевые действия, либо кто-то должен уступить, поджав хвост и признаться в блефе и в своей неспособности задействовать в поддержку своих требований более-менее серьёзную силу.
Понятно, что данный конфликт ослабляет обе стороны, то есть майданных путчистов в целом. Если они свергнут Порошенко, им придётся одновременно заниматься международной и внутренней легитимацией новой власти – демонстрировать народу разного рода «улучшения» и идти на уступки внешнеполитическим игрокам. Всё это отнюдь не усилит их позиции внутри страны. Тем более, что свержение Порошенко невозможно без участия украинских наци, их милитаризованного крыла. Значит, наци дополнительно почувствуют свою силу, их запросы возрастут, а второй раз за три года сломанный государственный аппарат (вернее то, что от него осталось) не сможет эффективно противостоять тысячам до зубов вооружённых боевиков.
Сейчас их слабость – отсутствие единства и единого фюрера, становится их силой. Власть не может развернуть наступление на главный штаб украинских наци, поскольку такового нет. Есть масса крупных и мелких банд и бандочек, дерущихся с властью и друг с другом за контроль над финансовыми потоками, распределением бюджетных средств, немногочисленные оставшиеся привлекательные активы.
Любое очередное ослабление и так критически ослабленной центральной власти в Киеве, делает нацистские банды (вооруженные в том числе и тяжёлой бронетехникой) вполне автономными образованиями, кормящимися с подконтрольной территории. Это будет означать практическую ликвидацию фронта в Донбсассе и появление десятков фронтов внутри подконтрольной Киеву Украины. Что ж, наверное, Донбассу уже действительно пора отдохнуть, а остальным, будем считать, на какое-то время не повезло. Придётся освоить опыт Донецка и Луганска.
Если Порошенко удастся подавить своих оппонентов (ресурсов у него на это нет, но в последний момент они могут просто испугаться открыть стрельбу), то он резко ослабит собственную силовую поддержку. Ведь против него, без преувеличения, выступают лучшие, наиболее идеологизированные силы майдана. Армия и полиция ненадёжны и в критической ситуации предпочитают выжидать, чтобы не быть потом обвинёнными так, как был обвинён весной 2014 года выполнявший свой долг «Беркут».
Реально не задумываясь готовы убивать всех подряд за «идеалы майдана» только нацистские боевики, добровольческие батальоны и полки которые уже интегрированы в армейские и полицейские структуры (кстати, провокаторы в Крыму были именно из такой, когда-то нацистской добровольческой, а ныне армейской части). То есть, разгром противников Порошенко поставит его власть и власть майдана под вопрос в связи с ликвидацией лучших «рыцарей майдана» и десакрализацией «идей майдана». А значит, увеличатся возможности антифашистов, перед ними откроется возможность как мирного, так и силового демонтажа режима Порошенко.
Правда потенциально идущий на смену Порошенко слева режим «Оппозиционного блока» и прочих легальных «борцов» с режимом, ничем не лучше откровенной нацификации власти в результате правого переворота. В обоих случаях мы имеем дело с переходной структурой перед хаосом, но власть «Оппозиционного блока» постарается переложить издержки украинского хаоса на Россию.
Как видим, в любом варианте развития событий дальнейшее ослабление киевской власти неизбежно, а дальнейшая хаотизация украинского политического пространства может быть остановлена только за счёт приложения сверхусилий и закачки значительных ресурсов извне. Думаю, что пока последствия хаоса не станут столь же очевидны, сколь очевидны сейчас последствия поддержанного Западом переворота 2014 года, ЕС не будет готов к конструктивным совместным действиям по стабилизации ситуации на Украине и преодолению последствий украинского кризиса. В одиночестве же, да ещё и в условиях ожидаемого противодействия Запада, Россия не располагает достаточными ресурсами для трансформации Украины. Нет даже адекватных местных управленческих кадров, а из России всех необходимых управленцев завести невозможно.
В то же время, поведение некоторых украинских политиков свидетельствует, что они, как минимум не уверены в том, кто победит в нынешнем противостоянии, а, как максимум, вообще готовятся покинуть страну, в которой становится опасно.
Во всяком случае, министр внутренних дел Украины Арсен Аваков неожиданно написал заявление об отставке. Это при том, что когда на него полгода назад оказывалось активное давление, с целью вынудить уйти в отставку, он отбился, договорился и уцелел. Сейчас никаких поводов писать такое заявление у него не было. Поскольку же Аваков попросил об отставке «после отпуска», а отпуск у чиновника его ранга может продолжаться 40-45 дней, если постараться, то можно и два месяца в отпуске продержаться, это значит, что Аваков ждёт разрешения кризиса к началу-средине октября. После этого можно и заявление, если что отозвать, а можно и в страну не возвращаться.
Для Порошенко же это заявление – серьёзный удар. Аваков остаётся министром и может в любой момент вернуться из отпуска. То есть, вроде как на его место кого-то назначать рано, а «исполняющий обязанности» ограничен в правах и возможностях, да и подчиняются ему в случае чего не так охотно. В то же время о заявлении все знают и легитимного министра внутренних дел у Порошенко нет. Причём об отставке Авакова стало известно после заявления Порошенко о возможном ведении военного положения. То есть крупнейшая вооружённая структура Украины, по силам не уступающая армии, а по влиянию на ситуацию далеко её превосходящая, накануне возможного введения военного положения, в условиях острого внутриполитического кризиса, оказалась без легитимного руководства и зависла.
Даже, если Порошенко сделает волевой ход и назначит полноценного нового министра здесь и сейчас, тому понадобится как минимум пара недель, чтобы войти в курс дел и пара месяцев, чтобы хотя бы частично заменить на руководящих постах людей Авакова своими людьми. Фактически весь кризисный период, до октября 2016 года, МВД Украины в любом варианте развития событий будет лишено централизованного руководства. Действия полиции будут зависеть от решений начальников на местах. Безусловно, это играет в пользу оппонентов Порошенко с одной стороны, но с другой усиливает центробежные тенденции в украинской власти.
Ситуация в Киеве (имеется в виду верхний эшелон политиков) сейчас примерно такая же, как накануне бегства Януковича. А по всей Украине всё значительно хуже.
В общем, скучно не будет.
Ростислав Ищенко, президент Центра системного анализа и прогнозирования.
Комментарии
