«Се, гряду скоро, и возмездие Мое со Мною, чтобы воздать каждому по делам его. Я есмь Альфа и Омега, начало и конец, Первый и Последний» (Откр. 22:12–13)
Просматривая вновь и вновь замечательный советский сериал «Вариант “Омега”» (1975), я заметил, что меня не покидает ощущение déjà vu. Причем, всё мое внимание приковано к тем эпизодам, в которых присутствует майор госбезопасности Николай Алексеевич Симаков, которого играет Евгений Евстигнеев. Симаков руководит чекистской операцией по внедрению старшего лейтенанта госбезопасности Сергея Николаевича Скорина, которого играет Олег Даль, в немецкую разведку «Абвер» с целью выяснения секретного задания, с которым в Таллин прибывает по личному указанию Гитлера майор «Абвера» барон Георг фон Шлоссер — это задание, ни много, ни мало, решает исход войны. Скорину удается не только установить намерения фон Шлоссера, но и передать в ходе завязавшейся радиоигры стратегическую дезинформацию в ставку фюрера.
Поскольку события происходят весной 1942 года и связаны с предстоящей Сталинградской битвой, нетрудно догадаться, кто является прототипом майора Симакова. 18 января 1942 года приказом НКВД №00145 было создано 4-е Управление НКВД СССР, в задачу которого входило проведение, помимо диверсионной разведки и партизанской войны, стратегических радиоигр с противником. Возглавил 4-е Управление старший майор госбезопасности Павел Анатольевич Судоплатов (родился 7 июля 1907 года вг. Мелитополев семье мельника. Украинец), который при этом оставался в должности заместителя начальника внешней разведки, на которую он был назначен после проведения чекистских операций по ликвидации лидера украинских националистов Евгена Коновальца и злейшего врага советского государства Льва Троцкого.
А операция, о которой идет речь в фильме «Вариант “Омега”», снятом по роману Николая Леонова и Юрия Кострова «Операция „Викинг“» (1974) — это, безусловно, чекистская операция «Монастырь». Ключевая роль в операции отводилась разведчику, который должен был перейти линию фронта, оказаться в поле зрения «Абвера» и суметь убедить его руководителей в том, что в Москве действует тайная церковно-монархическая организация. На эту роль был выбран Александр Петрович Демьянов (оперативный псевдоним «Гейне»). Дальнейший ход операции зависел от умения Демьянова войти в доверие к немцам.
Характерно, что в фильме Сергей Скорин (Олег Даль), прибывший в Таллин под видом капитана вермахта Пауля Кригера, спровоцировавшй свою вербовку «Абвером» и работающий под его контролем, зашифровывает радиограммы в Москву с помощью томика стихов Генриха Гейне «Романсеро» (Romanzero). Одно из стихотворений в третьей серии фильма — «Enfant Perdu» - «Смертник» — начинают читать немецкие шифровальщики, а заканчивает по памяти майор фон Шлоссер, добавив: «Запрещённый Гейне. Любопытный выбор для кода».
Но в 1974 году имя Александра Демьянова, равно как и его оперативный псевдоним «Гейне», было абсолютно засекречено. Можно предположить, что доступ к архивным документам авторам, как и в случае фильма «Семнадцать мгновений весны» (1973), открыло руководство КГБ СССР. Как известно, создателей сериала о Штирлице консультировал под псевдонимом «генерал-полковник С.К. Мишин» первый заместитель Председателя КГБ СССР Семён Кузьмич Цвигун.
Однако поразительное внешнее сходство майора госбезопасности Симакова (Евгений Евстигнеев) со старшим майором госбезопасности Судоплатовым скорее наводит на мысль, что сценаристы и актёры общались с самим Павлом Анатольевичем, который был осужден по «делу Берия» и вышел из Владимирского централа в 1968 году, занявшись литературной деятельностью. Кстати, и Скорин (Олег Даль), с его благородными чертами лица и утонченными манерами, весьма напоминает реального «Гейне» (Александра Демьянова), родившегося в известной дворянской семье.
В ходе операции «Гейне» передал немецкому командованию большое количество дезинформации, которая в ряде случаев согласовывалась со Сталиным. Но главной является радиограмма, в которой «Гейне» сообщал о предстоящем ударе Красной Армии под Ржевом и на Северном Кавказе. Маршал Г.К. Жуков приказом Ставки из-под Сталинграда, где готовилась крупнейшая наступательная операция, был переведен под Ржев. Немцы начали усиливать там свою оборону, ослабляя другие участки фронта, и отразили начатое под Ржевом наступление.
Зато неожиданно для них начавшееся 19 ноября 1942 года стратегическое наступление под Сталинградом завершилось полной победой Красной Армии. Руководитель операции «Монастырь» генерал-лейтенант Павел Анатольевич Судоплатов и его заместитель генерал-майор Наум Исаакович Эйтингон были награждены высшими полководческими орденами – Суворова II степени.
Капитан Александр Петрович Демьянов, уже награжденный немцами высшим орденом Третьего рейха — Железным Крестом, получил орден Красной Звезды. После войны Александр Петрович возвратился в Москву, работал инженером в одном из столичных научно-исследовательских институтов и умер в 1978 году от разрыва сердца, катаясь на лодке по Москве-реке. Ему было 68 лет. Лишь спустя десятилетия, уже после его смерти, с его имени был снят гриф секретности.
Такова история создания фильма «Вариант “Омега”». Но если уж в связи с «Омегой» мы упомянули и «Альфу», то следует рассказать о той роли, которую сыграл Павел Анатольевич Судоплатов в создании спецназа госбезопасности. В первый же день войны (а фактически 17 июня 1941 года) для ведения разведывательно-диверсионной работы в тылу противника из числа сотрудников разведки была создана Особая группа при наркоме внутренних дел Лаврентии Павловиче Берии, преобразованная затем в 4-е Управление НКВД СССР.
В оперативном подчинении Особой группы находилась отдельная мотострелковая бригада особого назначения (ОМСБОН) – спецназ НКВД. «Нам требовалось огромное количество людей, — вспоминал Павел Анатольевич, — тысячи и тысячи. Никакие штаты НКГБ не выдержали бы этого. Так возникла идея о создании особой воинской части, которая должна была бы заниматься исключительно разведывательно-диверсионной работой».
Костяк командного состава бригады составили преподаватели и слушатели Высшей школы погранвойск и Высшей школы НКВД СССР. Местом формирования бригады стал Центральный стадион «Динамо» в Москве. Зачислялись только добровольцы. В бригаду влилось свыше 800 спортсменов – весь цвет советского спорта. В тыл врага было направлено около 2 тысяч оперативных групп общей численностью 15 тысяч человек.
Жуков и Рокоссовский специально обращались в НКВД с просьбой о выделении им отрядов из состава 4-го Управления для уничтожения вражеских коммуникаций, живой силы и техники противника.
Итоги боевых действий ОМСБОН поражают всякое воображение – ни одно соединение Красной Армии не имело таких успехов. Было пущено под откос 1415 вражеских эшелонов, разгромлено более 120 гарнизонов, комендатур и штабов, подорвано 92,2 км рельсовых путей, уничтожено около 700 км кабеля телефонно-телеграфных линий, взорвано и сожжено 335 железнодорожных и шоссейных мостов, 344 промышленных предприятия и склада.
Было ликвидировано 87 высокопоставленных немецких чиновников, разоблачено и обезврежено 2045 агентурных групп противника. Свыше тысячи раз омсбоновцы вступали в открытые схватки с карателями и элитными частями СС, вермахта и белофинов, уничтожив около 157 тысяч фашистов.
26 июня 1953 года группой военных во главе с генерал-полковником К.С. Москаленко, которого Хрущёв тут же сделал командующим войсками Московского военного округа, был арестован, обвинен в шпионаже и тут же расстрелян Лаврентий Павлович Берия. Под номером «8» в списке арестованных по «делу Берия» значился генерал-лейтенант Павел Анатольевич Судоплатов. Его арестовали в своем кабинете в пятницу 21 августа 1953 года.
Чтобы избежать неминуемого расстрела, ему пришлось использовать весь своей опыт разведчика-нелегала. Незаметно выбрасывая пищу и перестав отвечать на вопросы следователя, Павел Анатольевич вскоре впал в ступор и до 1958 года находился в Ленинградской специальной психиатрической больнице. 12 сентября 1958 года он был приговорён Военной коллегией Верховного суда СССР по статье 58-1 пункт «б» к 15 годам тюремного заключения.
В своем письме, написанном из Владимирского централа в Президиум XXIII съезда КПСС, он отмечал:
«Нелепость приговора очевидна. В Особ. Группе не было случаев ни перехода на сторону противника, ни сдачи в плен. В приговоре также записано, будто Особ. Группа занималась похищением и уничтожением неугодных Берия людей. Это тоже неверно. Личных заданий Особ. Группа не получала и не выполняла. Отряд Особ. Группы, под командованием полковника Д. Медведева, в 1941 г., в оккупированном немцами районе, похитил их ставленника б. русского князя Львова (сын б. премьер-министра России). На самолете, который мы Медведеву послали, Львов был доставлен в Москву и передан правосудию.
В оккупированном немцами гор. Ровно, мы похитили и позже уничтожили генерал-майора немецкой армии Ильгена. Эту операцию провел наш легендарный разведчик Н.И. Кузнецов.
Я могу без конца приводить такого рода примеры борьбы Особ. Группы НКВД СССР против врагов партии и советск. государства.
Особая Группа при наркоме существовала до осени 1941 года, затем в связи с расширением объема работы, была реорганизована во «2-й Отдел НКВД СССР», а потом, в 1942 году в «Четвертое Управление НКВД–НКГБ СССР» во главе со мной и моим заместителем Эйтингоном. Партия и Правительство положительно оценило нашу работу. Я и Эйтингон получили ордена Суворова».
После того, как Судоплатов и Эйтингон стали сокамерниками, они, стремясь привлечь внимание к своим ходатайствам о реабилитации, написали Хрущёву письмо, в котором содержались оперативные предложения по противодействию только что организованным президентом США Джоном Кеннеди диверсионным соединениям особого назначения – «зелёным беретам».
Павел Анатольевич пишет: «С письмом ознакомился генерал Фадейкин, мой преемник на посту начальника службы диверсионных операций за границей в Первом Главном Управлении КГБ. Он прислал майора Васильева во Владимир обсудить с нами организационные детали, и тот привез нам в подарок два килограмма сахара. Вот так наша инициатива привела к рождению в КГБ спецназа».
19 марта 1969 года вышел приказ Председателя КГБ СССР Юрия Владимировича Андропова, которым во исполнение закрытого постановления Совмина СССР предписывалось образовать совершенно новое подразделение – спецкурсы (школу) спецназа госбезопасности КУОС КГБ СССР. Первым начальником КУОС стал фронтовик полковник Григорий Иванович Бояринов, погибший при штурме дворца Амина в Кабуле 27 декабря 1979 года и удостоенный звания Героя Советского Союза (посмертно).
Профессиональную подготовку спецрезервистов вели люди, имевшие опыт агентурно-оперативной и диверсионной работы, полученный в годы Великой Отечественной войны. По указанию Председателя КГБ СССР был реабилитирован (посмертно) основоположник советской нелегальной разведки Яков Серебрянский, также арестованный по «делу Берия» и умерший 30 марта 1956 года в Бутырской тюрьме на допросе. Его наработки и учебные пособия заложили основу подготовки курсантов.
К чтению лекций стали привлекать и Судоплатова, что делалось негласно, поскольку Павел Анатольевич, все еще не реабилитированный, числился «врагом народа».
Рядом с ним трудился «дедушка спецназа», легендарный Илья Григорьевич Старинов, способный, как известно, изготовить взрывное устройство «даже из табуретки». Их ученики, действуя автономно, должны были выполнять поставленные задачи практически в любой точке земного шара, находясь на нелегальном положении и в условиях войны. Курсантами становились офицеры территориальных органов КГБ, назначенные в специальный резерв на особый период. Иначе говоря, в их задачу входила организация партизанского сопротивления и непосредственное командование диверсионными группами в случае войны.
В один из июньских дней 1974 года генерал-майор Михаил Михайлович Милютин, начальник 7-го Управления (наружное наблюдение) КГБ СССР, был вызван к заместителю Председателя КГБ СССР генерал-полковнику Семёну Кузьмичу Цвигуну, и тот без особых предисловий поставил перед ним задачу: — Юрий Владимирович приказал создать боевую группу для противодействия угонщикам самолётов.
Особо было оговорено, что подчиняться это новое формирование будет непосредственно Юрию Владимировичу Андропову. Ну, чем эта группа, названная Группой «А» (впоследствии «Альфа»), не преемник Особой группы при наркоме внутренних дел Лаврентии Павловиче Берия? Все офицеры без исключения прыгали с парашютом, осваивали программу боевых пловцов, могли управлять автомобилями любых типов, вести огонь из танков, БМП, БТР, учились поражать цели с первого выстрела, первой же очередью, — днем и ночью, на ходу, на звук, по вспышкам, на предельной дальности.
Подобрать кандидатуру командира Группы «Альфа» Юрий Владимирович поручил своему помощнику Николаю Владимировичу Губернаторову. «Я потратил почти месяц на поиск подходящей кандидатуры, — вспоминает Николай Владимирович, — и выбрал начальника отделения наружной разведки. Это был умный кряжистый богатырь по имени Геннадий Николаевич Зайцев. Его я представил Малыгину, а тот – Андропову. По всем показателям (кроме фамилии!) Зайцев удовлетворил высокое начальство. И я радовался, когда позднее за успешно проведенные операции по освобождению заложников из захваченного террористами самолета, а потом автобуса, и проявленное при этом мужество, ему присвоили высокое звание Героя Советского Союза».
А Павел Анатольевич Судоплатов, после смерти своего друга и соратника Наума Эйтингона в 1981 году, которого на работу брал еще Феликс Эдмундович Дзержинский, уже в одиночку продолжал борьбу за восстановление их честного имени. Реабилитированы они оба были постановлением Главной военной прокуратуры Российской Федерации от 10 января 1992 года.
Скончался Павел Анатольевич 24 сентября 1996 года. Имя его никогда не будет забыто, ибо оно стало символом верности долгу и преданности своему делу. В 2015 году в Смоленске был открыт памятник Павлу Анатольевичу Судоплатову, на котором начертано:
Верному сыну Отечества, гражданину и патриоту, легендарному советскому разведчику, организатору партизанской войны и разведывательно-диверсионной работы в тылу немецко-фашистских войск. Создателю подразделений спецназа органов госбезопасности (ОМСБОН). Организатору агентурного проникновения в секреты создания США ядерного оружия.
Комментарии
