Первый тур дебатов Трампа и Байдена показал, что любой из них, если станет президентом, то будет президентом только половины Америки, и всё его президентство уйдёт на жестокую борьбу со второй половиной.
Развитие американского внутриполитического кризиса тревожит меня давно. Ещё с тех пор, как Дональд Трамп был кандидатом в президенты, а большая часть зарубежных (включая американских) и отечественных экспертов была убеждена, что победить Хиллари Клинтон он не сможет. Беспокойство у меня возникло, когда руководитель предвыборного штаба Трампа Пол Манафорт был не просто облыжно обвинён и выбит из состава команды кандидата, но получил реальный срок тюремного заключения.
Дело в том, что американская политическая система всегда действовала по определённым правилам. В ходе предвыборной борьбы использовались грязные методы, никто никогда не стеснялся в фабрикации обвинений ради того, чтобы выбить из команды кандидата или даже действующего президента какого-то особо важного сотрудника. Дело могло доходить до судебных процессов, принудительных отставок и даже крупных штрафов.
Но люди масштаба Манафорта никогда не садились в тюрьму. Куда более мелкую сошку - подполковника Оливера Норта, взявшего на себя вину высокопоставленных чиновников, а может и самого президента, за организацию сделки Иран-контрас, тогдашний президент Рональд Рейган немедленно помиловал.
Это нормальное правило - средство самозащиты элиты. Когда-то его сформулировал ещё византийский император Юстиниан: «Человек, единожды одевший пурпур, не может быть казнён». То есть император, даже низложенный, не должен подвергаться смертной казни. Естественно, это правило не распространялось на мятежников, не успевших достичь императорской власти. Да и в иных случаях периодически нарушалось. Бывало, и довольно часто, что императоров убивали в ходе дворцового переворота. Но всё же, в нормальных обстоятельствах низложенного владыку либо отправляли в монастырь, либо увечили (по правилам того времени монах или увечный не мог претендовать на императорскую власть). Иногда вовсе разрешали мирно удалиться в частную жизнь.
Поскольку в Византии чёткий порядок престолонаследия не был утверждён, а перевороты происходили довольно часто, это юстинианово правило обеспечивало императорам некоторые гарантии безопасности. Следовавший им милостивый правитель мог надеяться, что в случае переворота и сам будет пощажён.
До 2016 года американская элита строго соблюдала правило, согласно которому человек, вошедший в круг правящей элиты, не может оказаться за решёткой. Исключения были крайне редки и связаны с очевидными возмутительными преступлениями, информацию о которых не удалось скрыть от общественности. Преступления Манафорта не были ни вопиющими, ни вообще доказанными.
Он признал свою вину в обмен на минимальный срок под давлением прокурора, обещавшего, что в противном случае подконтрольный демократам суд вынесет ему значительно более суровый приговор (в пару десятков лет). По сравнению с доказанными обвинениями в коррупции семейства Байденов, то в чём обвиняли Манафорта (получение нескольких незадекларированных миллионов от Януковича и неуплата с них налогов) кажется смешным. Американские послы на Украине системно крали куда больше.
Но Манафорт был не один. По той же схеме: «не признаешь - посадим надолго» судебному преследованию подверглись ещё несколько членов команды Трампа и даже их родственники.
Это было свидетельством разрушения консенсуса о взаимной неприкосновенности, существовавшего в американской элите со времён Гражданской войны Севера и Юга. Но если стало можно сажать трампистов, значит можно и их оппонентов. Любое политическое действие является обоюдоострым и часто больно бумерангом бьёт по тому, кто его запустил. И правда, уже будучи президентом, Трамп обещал посадить Клинтон и Байдена, и если он ещё не выполнил эту угрозу, то исключительно по причине нехватки возможностей. Желание у него точно было.
Когда представители доселе закрытой и неприкосновенной элиты начинают сажать друг друга, это значит, что противоречия достигли последней стадии, и скоро они могут начать стрелять друг в друга. Именно поэтому «прецедент Манафорта» заставил меня беспокоиться за судьбу США. Расколотая, стреляющая друг в друга элита моментально раскалывает общество и легко бросает его в гражданскую войну за свои интересы.
Не прошло и четырёх лет, как на улицах американских городов мы увидели прелюдию гражданской войны. Выстрелы уже звучат и кровь уже льётся, только пока не реками, и формальное уважение к закону пока декларируется (хоть сам закон систематически нарушается).
Тем не менее, до последнего времени я надеялся, что американские элиты найдут в себе силы прийти к разумному компромиссу. Дело в том, что в гражданской войне не бывает победителя. Часто инициаторы даже не доживают до её конца (их сметают волны новых, более радикальных политиков). Те же, кому удаётся уцелеть в этой страшной мясорубке, обнаруживают себя либо на руинах былой государственности (которую уже не восстановить), либо же получают своё государство настолько ослабленным, что оно оказывается не в силах противостоять соседям, желающим поживиться на чужом пепелище.
Расколотые американские элиты борются за право определять политику глобального гегемона, но по результатам борьбы уцелевший рискует оказаться слугой бывших слуг. Я исходил из того, что такой результат значительно хуже любых потерь сторон от возможного внутри американского консенсуса и потому полагал, что, несмотря на высочайший накал противостояния, есть ненулевая вероятность того, что на краю бездны враждующие группировки остановятся и не сделают последний прыжок.
После первого тура дебатов Трампа и Байдена я уверен, что сделают, не остановятся. И дело не в том, что оба кандидата продемонстрировали крайне убогую работу своих команд. Обе команды знали темы дебатов, знали на чём будет делать упор оппонент, но не нашли серьёзных (а иногда и убойных возражений), несмотря на то, что в некоторых случаях они лежали на поверхности. Дело также не в том, что оба кандидата продемонстрировали крайне низкую способность оперативно реагировать на меняющуюся ситуацию, предпочитая ни на миллиметр не отходить от заранее отрепетированной линии поведения. И даже не в их грубом поведении в отношении друг друга, в конце концов, публичные обзывалки и закулисные поцелуи - давняя традиция американской элиты.
Проблема заключается в том, что кандидаты говорили о чём угодно: о медицинских страховках, о коронавирусе, о невыполненных обещаниях, немного о Китае и совсем чуть-чуть о России, но оба полностью обошли критически важную для Америки тему. Ни Байден, ни Трамп никак не отреагировали на очевидный раскол американского общества. Между тем это страшнее любых экономических потрясений и внешнеполитических провалов.
Две команды заявляют, что готовы не признать победу на выборах своего оппонента. Две команды прямо и косвенно угрожают друг другу военной силой (армией). Байден обещал, что в США найдутся военные, которые вынесут Трампа из Белого дома, если он не захочет его покинуть добровольно. Трамп организовал письмо двух с половиной сотен генералов, выразивших ему поддержку от имени всей армии и противопоставивших его правление (удовлетворяющее армию) правлению Обамы (который, по мнению этих генералов, выделял армии недостаточно денег).
Сторонники двух кандидатов уже сражаются на улицах городов США и даже иногда убивают друг друга. Вооружённые «гражданские патрули» стали нормальной практикой для обеих сторон. Некоторые мэры-демократы и губернаторы-демократы отказываются исполнять указания федерального центра, трактуя свои права даже более широко, чем трактовали их отцы-основатели Конфедеративных штатов Америки в 1861 году.
На фоне всего этого два лидера противостоящих партий не находят ничего лучшего, как переругиваться в стиле «сам дурак». Такой подход возможно хорош для мобилизации своих избирателей, американцы, как известно, не обладают особой утончённостью и любят голосовать за грубоватого «своего парня», даже если таковым прикидываются миллиардер и мультимиллионер. Но ведь проблема для любого из оппонентов заключается не только в том, чтобы победить на выборах, а в том, чтобы эту свою победу легитимировать, что невозможно без доброй воли противоположной стороны.
То есть кандидаты (причём оба), если они реально пекутся о судьбе США, должны были бы делать акцент не на разногласиях, а на способе их преодоления. Для любого из них приоритетом должно быть сшивание и сплочение американского общества. Без этого ни Трамп, ни Байден не смогут стать президентом США. Любой будет президентом только половины Америки и всё его президентство уйдёт на жестокую борьбу со второй половиной (не исключено, что и вооружённую).
В такой ситуации невозможно реализовать даже программу той элитной группы, которую ты представляешь. Политика - игра с ненулевой суммой. Ситуация, когда обе стороны терпят поражение, для неё обычное дело. Попытка передавить примерно равного по силам оппонента за счёт формальных правил, которые сам же не планируешь соблюдать, в этих условиях обречена на провал.
Для любой власти первостепенно важной является внутренняя легитимность, то есть признание населением её права на власть. Если половина населения власть не признаёт, управлять страной становится невозможно. Америке до старта невозможного остался один месяц. 3 ноября грядут выборы президента США. Возможно последние.
Ростислав Ищенко, президент Центра системного анализа и прогнозирования, г. Киев.
Комментарии
