У нас на борту несли службу два индийских «кадета». Такой статус имеют выпускники морского колледжа, которым для получения сертификата судоводителя надо было «наплавать ценз» матросом палубной команды. Когда представительницы малых народов большой Индии самоотверженно подготавливали грузовые операции, один из кадетов накоротке переговорил с их начальницей. (Ни с одной из «рядовых принцесс» этого сделать было нельзя: парень, который целыми днями «драил» палубу и чистил от мусора грузовой трюм, был будущий офицер, и в традиционно кастовом обществе находился для бродячих красавиц где-то на недосягаемом облаке вместе с полицейским - регулировщиком движения и Народным артистом Риши Капуром).
Но со старой ведьмой-гадалкой будущему «небожителю» общение не возбранялось. И она ему поведала, где располагается их цыганский табор. В общем, нас - троих «русских» моряков, он повёл на «экскурсию». Вечерело...
Шатров не было. На большой поляне было огромное количество огромных узлов (наверно с вещами...). Лежали как попало. Много женщин и детей. Они сновали между узлами, кричали, махали руками и, наверно, что-то делали. Потому что везде курились таганки. Сколько мы там рядом были – они ни суетиться, ни кричать не уставали. В стороне стояли разноцветные тележки, и около них задумчиво курили мужчины. Сколько мы там были – всё курили и всё думали... Возможно, это они планировали свою работу на «ночную смену».
Посредине поляны стояла огромная двуспальная кровать. Одна на весь табор! С белоснежными простынями и наволочками «с рюшечками»! На подушках возлежал толстенный и важный Падишах! Страшно усатый, с голым торсом, в белых штанах и с тюрбаном на голове. Он курил, пил щербет и лениво кушал. Сколько мы там были – ему женщины приносили еду и он не уставал. И попутно явно всем руководил: к нему подходили, видно, что «по делу», люди, и он коротко «решал вопрос». Вождь народа – к бабке не ходи! И в комфорте себе не отказывает.
Нашу небольшую группу скоро заметили; наверно «на разведку» подошли два пацана лет по двенадцать и внимательно нас обсмотрели. Потом попросили «доллар». Кадет предупредил – ни в коем случае не давать: прибегут все и разденут до гола́. «Разведчики» ушли и направились сразу к группе мужчин; наверно на доклад. Ну, а мы потихоньку, быстрым шагом удалились от «чужого монастыря». Действительно, - чего соваться: может они и мирные люди, а может по ночам иностранцами питаются. Ознакомились с бытом кочевого народа и возвращайся уже в свой - привычный. Тем более, что наутро уже и отход был назначен.
Вокруг всего полуострова Индостан идти предстояло в чудесный индийский город Чиннаи... Ну, и пошли.
Шли, как говорится, шли.., но немного, однако, не дошли...
Главный двигатель нам очередную задачку «подкинул». Проржавела в нём одна ответственная деталь, и охлаждающая вода стала поступать в цилиндр, где топливо горит. Ну, а какое же горение, когда его водой заливает? И остановились мы посреди Индийского океана, и стали эту неправильность исправлять. Сначала пришлось пол двигателя разобрать. А там гайки, между прочим, - каждая с двухлитровую кастрюлю. Чтобы открутить, надо здоровенной кувалдой по специальному ключу стучать. И детали все по пол тонны в среднем. Но дело знакомое: и двух часов не прошло, а уже до дефектной детали добрались. И тут – «сю-ур-при-из!» - «стакан» этот (для установки форсунки) за сорок лет так приржавел, что «вылезать» из своего места ни в какую «не хотел».
Специальное приспособление мы на нём сразу сломали. Уже и скобу приварили, чтобы краном тянуть, но одну скобку порвали, а во второй раз пятитонный кран выключился и показал «перегруз». Фреоном охлаждали, газовой горелкой металл вокруг грели – только сами вспотели.
У всех участников действа уже идеи заканчивались. Непосредственное начальство пыталось «волшебный способ» изобрести: «дед» то предлагал «подумать», то грозил, что всю команду спишет и заменит на специалистов из страны Кириба́ти. (Это где-то на островах, где капитана Кука съели). У них там ни полезных ископаемых, ни заводов нет; так правительство решило поставлять в мировой флот моряков. Такие ребята своеобразные: все в татуировках, причёска «ирокез», в ушах серьги, и зубы подпилены! Насчёт капитана не знаю, но среднестатистического старшего механика они, похоже, могли съесть, как наш стюард – пончик.
Аж жалко стало «старика», и пришлось применить старый народный метод. Отрезали от кувалды часть ручки, затолкали самого миниатюрного моряка в цилиндр двигателя и стал он снизу «гвоздить» по той детали методом «со всей дури». Ну, и сверху краном, конечно, тянули. И что вы думаете..? На пятом (или на десятом...) ударе зазорчик малюсенький между «крышкой цилиндра» и кромкой «стакана» появился; потом больше – больше и... «пошёл», родимый! Тросы у крана-то натянуты были «до зво́на» – так в конце «хода» деталь наша полетела, как из рогатки, куда-то вверх и в неизвестном направлении. Как снаряд из пушки: пятнадцать килограммов легированной стали. Хорошо там наверху «зрителей» не было, а то поубивало бы всех и аплодировать трудовой победе было бы некому.
Бригада выдохнула, деталь нашли и понесли в мастерскую на экспертизу. Все, пока ненужные, пошли отдыхать. (На судне надо всегда пользоваться моментом, чтобы отдохнуть, хотя бы и «впрок». Потому что неизвестно, как дальше сложится).
А «непосредственно заинтересованные» стали возле верстака совет держать. Поскольку запасной части по всем кладовкам так и не нашли, то чисто технически решений было два: первое – зачистить тщательно ржавчину, «вырубить» до «блестящего металла»; везде, где надо, наварить слой электросваркой и потом, тоже везде, где надо, проточить на станке. И второй путь – просто «с нуля» выточить новую деталь. Характерно, что предлагали варианты строго те люди, которые эти предложения в жизнь и претворять должны были.
За первый вариант ра́товал слесарь-сварщик. Обосновал, что восстановить имеющееся, всегда легче, чем делать «с нуля». Токарь сказал, что почти за то же время новую сделает «как конфетку». Дальше начало думать «начальство»: второй механик, который за Главный двигатель ответственен, и стармех, которому по должности за всех думать положено. Почистить, заварить и проточить – это, конечно быстрее, но есть опасность где-нибудь «непроварить», и в эту микроскопическую щель вода просочится и «ручеёк» со временем промоет. Тогда всё сначала придётся делать. Новая, конечно, лучше; но деталь сложная: нужно взять «болванку» килограмм на 35 и двадцать потом в виде стружки снять. Как бы там токарь не хвалился, а время на это уйдёт в два раза больше. И ещё, основная сложность была в том, что деталь - мало, что здоровая, а ещё и точные размеры должна иметь. Там вокруг вода циркулирует, поэтому, если «щель» будет, то опять в цилиндр будет «сочиться». А если «посадочный диаметр» больше получиться, то «не влезет»; и корпус чугунной «крышки цилиндра» во время монтажа может лопнуть. А это конец двигателю.
Очень тонкая работа. Особенно потому, что таких точных «посадочных поясков» на «стакане» три. И это после пятичасовых «упражнений» с кувалдой; у всех руки дрожали, а у токаря никак не должны. При всём обилии «начальства», в этом деле он – «главный». Два инженера в три фразы это всё «обсудили», и, конечно, «победило» административное решение. «Дед» распорядился «запустить» оба варианта: «а там посмотрим...». Наполеон (который Буонапарт) тоже когда-то гова́ривал, что сначала надо ввязаться в сражение, а потом уже «выкручиваться». А чем мы хуже..?
Перекурили все после «сложной умственной работы» и токарь Вадик пошёл в кладовую за заготовкой, а слесарь Василич стал подходящий молоток выбирать. Второй механик принёс две бутылки воды, пачку сигарет и модную зажигалку; ещё только серебряного кофейника не хватало... И пошёл тоже отдыхать – от него уже ничего не зависело. Стармех решил личным присутствием вдохновлять: сел здесь же в «токарке» на замурзыканное «дежурное» кресло и... уснул.
И работа пошла: станок гудит, синяя стружка вьётся; на верстаке слесарь зубилом металл рубает, в углу «дед» храпит. Такой вот производственно-бытовой сюрреализм...
Главный по технической части, правда, свободно мог и у себя в каюте спать – ребятам никакое «административное руководство» до конца работы не требовалось. Но старший механик уже тридцать лет по морям ходил и привык на судне спать, где угодно, лишь бы спалось. А с этим, как видно, в тот момент проблем не было. Тем более, что «аврал» начался в четыре утра.
Вообще-то во флоте вопрос со сном очень деликатный. Дело в том, что, как утверждают теоретики морской жизни, моряки никогда не спят... Они «отдыхают». Такое широкое понятие: отдыхать ведь можно, например, и стоя на голове... И вообще по разному... Можно пятую симфонию композитора Бетховена слушать... Но после интересной работы длительностью часов эдак двадцать я почему-то встречал только максимально суженый диапазон возможных вариантов «отдыха». Честно говоря, ни разу не видел, чтобы кто-нибудь в таком случае решил газету почитать или новую песню разучить. Простыми словами, все всегда предпочитали глубокий здоровый сон. Иной раз даже не успев дойти до койки.
Я, когда уже сам до старших механиков дорос, однажды тоже вот так серьёзный большой ремонт в море делали. Потом закончили успешно, «запустились» и, поскольку машинное отделение имело класс автоматизации «А1» (могло работать без присутствия постоянной вахты), то все разошлись по каютам. А второй механик пошёл ещё раз глянуть, что там и как... И пропал. Я его ждал-ждал в Центральном посту, а потом пошёл искать. И нашёл! Возле главного редуктора: лежит, понимаешь, прямо на палубе, как подкидыш, и спит по взрослому. Дизель ревёт, валы огромные крутятся, а старший офицер машинного отделения аж слюни пускает от удовольствия. Видно прилёг, чтобы поближе ухом подшипник редуктора прослушать и не заметил, как сморило. Хорошо ещё в лежачем положении.., а если бы, когда по трапу шёл?
Поохранял я его немного, чтобы на вал не намотало ненароком; потом говорю: «Пошли, Андрюха, - из штаба приказ поступил, механикам в каюте спать». Он таким бодрячком встрепенулся и до окончательного отбоя ещё на пятую палубу слазил к судовому кондиционеру. А что – передохнул же маленько... Вполне рабочий момент. Так что «деду» в «токарке» поспать - это почти, как в «Шератоне». Главное, что работающим людям не мешал: ни приказами, ни советами.
Вообще эта парочка – «рембригада» - если официально, которые в данный момент «пароход спасали», интересные были парни. Оба с Донбасса, и оба бывшие шахтёры; серьёзные мужики. Вадим был из Макеевки; мне рассказывал, что трудовой путь начинал на шахте в должности «ГРП» (горный рабочий подземный). Это самая первая - начальная ступень шахтёрской профессии. Его главный инструмент в шахте – лопата.
Мы же были уверены, что на шахтах работают угольные комбайны, транспортёры всякие и подъёмники, но, оказывается, если пласт угля «тонкий» (например – метр), то механический комбайн туда не «всунешь». И «разрабатывают» такой пласт вручную. «Забойщик» пневматическим молотком уголь «рубит», а второй большой лопатой с короткой ручкой, этот уголь отгребает. Ручка короткая, потому что всё это делается в узком штреке и стоя на коленях. Да, и так ещё «уголёк», оказывается, добывают!
Вот молодой Вадим Батькович как раз и отгребал. Вспоминал, что первые два месяца приходил домой и падал на кровать. Спал до следующей смены - и опять в шахту. Потом привык, и под землёй десять лет на разных работах трудился. Токарное дело освоил случайно, когда подменял заболевшего товарища. А в «девяностых» пошёл в море. Так что закалка у человека была шахтёрская: там «устал – не устал» - это не решающая категория. «Надо» - вот это принципиально. А ещё, хоть и было токарное дело его недавно приобретённой специальностью, но видно это был тот случай, когда профессия с призванием совпала.
А что, - думаете только артистам, или художникам, талант нужен? И в работе «руками» тоже можно человека, например, двадцать лет учить, а токарь он будет всё равно посредственный. А есть вот такое: «пальчики» у рабочего, конечно погрязнее, чем у музыканта, и железный станок – не скрипка; а вот дано человеку металл «чувствовать». И руки так «стоят», что самую сложную свою «симфонию» на том станке «исполнит». Большое это везение – такого человека в команде иметь.
Пётр Васильевич был лет на 10 старше и тоже до «моря» работал под землёй ремонтником горного оборудования. Так что специалист был – поискать: и сваркой владел, и «гайки крутил» - заглядение. Что в общем-то для работы на корабле и надо было. Здесь же, если, не дай Бог, чего-то делать не умеешь, то за помощью в соседний цех не сбегаешь. Но этим шахтёрским ребятам «бегать» никуда и не надо было. Так что, цену они себе знали.
И позицию эту, кстати, не стесняясь отстаивали.
Бывало пригласишь их к насосу какому-нибудь (завибрировал и загудел, например, не по делу; давление, опять же, не обеспечивает...). И ясно, что начинаешь предположения строить: что-де подшипник, наверно... И скорее нижний... И, чтобы проверить, надо вот «досюда» разобрать... А парни в ответ: «Ты, старшо́й, иди какие-нибудь бумажки свои попиши – не мешай людям работать». Явно обидеть хотят...
Но аргумент принимаешь. Тем более, что заявка на запчасти уже аж «пищит»! И отчёт по маслу сдавать пора... так что «бумажки» тоже писать надо.
А смотришь – через пол часа рембригада уже снятый агрегат в мастерскую повезла. Ещё через час он весь «по винтикам» разобранный на верстаках лежит. И оба мастера что-то над деталями «колдуют». Потом станок зажужжал, ключи звякают... К концу дня насос на месте стоит. Ну, начинаешь интересоваться для порядка: «Подшипники, ага, поменяли; а предварительный натяг...?».
- «Натяг тридцать, с какой целью интересуетесь?!». (Не «подловились»...).
-«А там зазор между кольцом и...?».
- «Зазор по щупу, как братья Черепановы учили!». (Гм-м, а что они про это когда-то учили?...). А парни веско так: «Давай, - говорят, - нажимай на кнопку; сейчас твой зазор послушаем».
Действительно: видишь, что надо нажимать. Запустишь механизм – а он аж зашелестит! Звук – просто песня! И производительность такая, что пол океана перекачать можно. Так что, в том случае стармех мог спать абсолютно спокойно. И даже хорошо, что не торопил. Сложная работа суеты не терпит. Недаром говорят: «Хочешь сделать быстро – не торопись. Чтобы не пришлось переделывать». Но здоровая оперативность, вообще-то, приветствуется. (Не зимовать же здесь: может и к Антарктиде отнести, а у команды ушанок нет!).
К Антарктиде отнести не успело...
Продолжение следует: МОМЕНТ ИСТИНЫ, МАРКСИСТКО-ЛЕНИНСКАЯ ФИЛОСОФИЯ И ИСКРА БОЖИЯ.
Комментарии
